— Погоди, Демьян! — придерживая беспокойного коня, сказал Севастьян. — Мы не виноваты, что Рвача наш князь приблизил. Да я, например, и не знал, что Рвач вам враг...
— А этого я прям щас пришибу! — перебил Севастьяна Шумахов, направляясь к Клопу. — Опять высматривать да вынюхивать явился?
Клоп закрыл лицо руками.
— Постой, Демьян! — Боярин соскочил с коня. — Я не знаю, когда и что он высматривал, но сейчас мы послы князя Олега Воргольского. Да и негоже стрелять в беззащитного человека. Если ты воин, а не баба, то вызови его на поединок и убей, сражаясь, это будет честнее.
— На поединок?.. — удивлённо опустил лук Демьян.
— Да! Только не сейчас. У меня послание к Святославу Липецкому от Олега Воргольского, и мне срочно нужно видеть вашего князя.
— Ничего, — передавая лук одному из соратников, ухмыльнулся Демьян. — Время терпит. А чтоб этот гад к нам больше не ползал, я, пожалуй, и соглашусь на поединок. А ну слезай с коня, подстилка татарская! — рыкнул он на Клопа. — Надо бы тебя стрелой пришить, как бешеного пса, но не хочу прослыть убивцем. Слезай, гнида, на мечах драться будем! Дрожишь, холуй недорезанный? Иди сюда, иди!
Клоп нехотя начал слезать с коня, да зацепился за стремя и чуть не упал.
— Ох, падаль, плохое для тебя знамение, — вынул Демьян из ножен меч и свирепо посмотрел на врага. — Ты хоть мечом-то владеть умеешь, сука шкодливая? Коли не умеешь — мы тя Дёжкину сдадим, он длинником так отстегает по голому заду — ум из задницы в голову переправит.
И Клоп не выдержал издёвок, тоже выхватил меч и кинулся на обидчика, нанеся удар сверху вниз. Демьян подставил металлический щит и в свою очередь попытался уколоть нападавшего, но промахнулся. Клоп был горазд на разные хитрости — подслушать, догнать, стравить, но оружием владел плохо и явно уступал Демьяну в силе. Однако, выкрикивая ругательства, Клоп отчаянно сопротивлялся и даже слегка царапнул лезвием по щеке Демьяна. И тогда Шумахова как прорвало: один за другим он начал наносить сокрушительные удары, не давая врагу опомниться. Вытаращив глаза, ворголец кое-как отбивался, но наконец не выдержал напряжения и упал. Демьян не стал его добивать, а пнул ногой:
— Русские лежачих не бьют! Подымайся, продолжим.
И откуда только силы у Клопа взялись! В мгновение ока схватил он лежащий на земле меч, вскочил и сделал резкий выпад, целя противнику в живот. Только отменная реакция спасла Шумахова: в последний момент он отшатнулся, и меч Клопа, зацепив панцирь Демьяна, задел его левую руку. По инерции Клоп проскочил несколько шагов вперёд, и тут, рассекая воздух, в затылок ему ударил меч липчанина. Голова слетела с туловища, покатилась по траве, а тело задёргалось в судорогах, потом медленно осело и, рухнув, вытянулось.
Все стояли в оцепенении. Рука Демьяна залилась кровью: видать, Евстигней задел какой-то важный кровеносный сосуд. Но Шумахов не обращал на это внимания. Первым опомнился Севастьян:
— Надо остановить кровь.
— Не лезь! Силай, перевяжи.
Рана оказалась неопасной. Её перевязали, и кровь начала останавливаться.
— Вот что, гости дорогие, — сказал Демьян. — Ты, Севастьян, малый неплохой, но этого, — указал пальцем на Ефима, — я тоже знаю. Они, — кивнул в сторону трупа, — два сапога пара. И его не мешало бы так же... Однако убивать его пока не будем, хотя до князя не допустим. Кто ведает, что у него на уме, правда, дружина? — повернулся к товарищам. — Так вы будьте здесь, посмотрите за этими послами, а я смотаюсь в лагерь и доложу князю. Как он решит, так и будет...
К вечеру приехал сам Святослав.
«А далеко отсюда они зарылись, тяжело найти», — подумал Ефим.
— С чем прибыли, люди Олега? — спрыгнув с коня, спросил Святослав.
— От князя Воргольского послание.
— Давай бересту.
Севастьян передал ему берестяную грамоту, и Святослав начал читать:
«Мы были правы, а теперь сами виноваты. Дело твоё есть разбой, всего более ненавистный татарам и в самом нашем отечестве нетерпимый. Надлежало для тебя требовать суда от царя: ты же не хотел ехать к нему, укрываясь в тьме лесов как злодей. Моя совесть чиста. Иди оправдывайся перед царём».
— Ишь ты, злодеем обзывает! «Мы были правы»! Когда это он был прав? — возмутился Святослав. — Я отечество защищаю, а ты к хану бегаешь, как холоп, на поклоны, ползаешь перед ним на брюхе, вымаливая себе жизнь. Тьфу! Слюнтяй, не умеющий меча в руках держать! Мне идти к хану на плаху?! Да чем принимать в их поганом Сарае позорную смерть, я лучше тут погибну, защищая свой край, свой народ от порабощения и униженья! Никогда больше не соглашусь гнуть спину перед татарами. Бил эту нечисть раньше, буду бить и впредь, другого мне не дано!