— И чо предлагайт, коназ?
— Убить Святослава, и тогда его дружина рассыплется, как глиняная сакля.
— Убит? Ну убей!
— Гм... это дело надо хорошенько обдумать...
Подошёл Рвач, но в разговор не вмешивался, ждал разрешения.
— Что скажешь, боярин? — обратился наконец к предателю Олег. — Слыхал, об чём толковали?
— Конечно, слыхал.
— И что присоветуешь?
— Да есть у меня на этот счёт мыслишка, и человечек есть, чтоб её исполнить.
— И кто же?
— Самсон. Он стрелок отменный.
— А согласится?
— А куда денется? Самсон из-за пьянки у меня в долгах по уши.
— Но как Святослава найти?
— Он уходит от большого татарского отряда, — пояснил Рвач. — А Самсон тайно проникнет в его дружину...
— И сдастся?
— Сдаваться ему нет резону, — усмехнулся Рвач. — Ты пошли с ним Ефима, а я пошлю своего верного холопа. Они и заставят его стрелять в Святослава, ежели заартачится. А коли он, как ты говоришь, сдастся, то мы сообщим липчанам, что Самсон их князя во время штурма Липеца булавой огрел. Да к тому ж мы его малость подпоим, так что никуда не денется. А стрелок он, ещё раз скажу, знатный: тетерева на лету в голову бьёт.
— Хорошо. Завтра всё обговорим окончательно, а сейчас пора спать, — зевнул князь Олег и, пошатываясь от усталости, побрёл к поставленному для него шатру. Под успокаивающие голоса ночных птиц в наступившей прохладе татары и русские предатели почти мгновенно уснули. Задремали даже дозорные. День был тяжёлым.
Глава девятнадцатая
Князь Святослав уже точно знал место расположения татарского карательного отряда. Ночью дождя не было — дороги и лесные тропинки просохли, и идти коням было легко. За проводника — вездесущий и не знающий усталости Василий Шумахов, знавший буквально каждый куст, каждое дерево воронежского леса, и, несмотря на безглазую, тёмную ночь, дружина Святослава уверенно двигалась к цели.
— Подходим, — шепнул ему Василий. — Теперь совсем близко.
Князь Александр ехал, отставая от брата на полкорпуса коня. Святослав Иванович обернулся:
— Пускай все подтягиваются, и пускай каждый передаст соседу, чтоб действовали сообща, друг от дружки не отставая. Татар рубить до тех пор, пока не почувствуем, что они могут нас пересилить. Сигнал к отступлению, как и в прошлый раз, — рожок. Услыхали — и врассыпную. Сбор на правой стороне Воронежа, в дубовом лесу на речке Яриловке.
Немного постояли молча. Затем Святослав спросил:
— Все подтянулись? Ну, с Богом! — перекрестился.
Как и намедни, действовали стремительно. Мгновенно был уничтожен весь дозор, и липчане начали рубить спящих татар. В их стане поднялась ужасная давка и неразбериха. Сражаясь пешими, татары несли огромные потери. Лишь немногие успели сесть на коней; некоторые, не вступая в схватку, кинулись в лес, однако большинство отчаянно сопротивлялись. Отдельные группы даже успели построиться в боевой порядок, но непривычен был пеший строй для татар, и потому они десятками гибли под ударами русских мечей. Лишь некоторым удавалось наносить ответные смертельные удары русичам.
Князь Олег, заслыша шум боя, в растерянности выбежал из шатра. Он не сразу понял, что произошло, и заметался по поляне, вопя:
— Ефим! Ефим!
К нему подбежали Рвач, Самсон и холоп Родион.
— Тише, князь, тише! — приглушённым голосом начал уговаривать его Рвач. — Дело гиблое. Татары не выдержат такого натиска Святослава. Нужно бежать...
— Да куда бежать-то? — в отчаяньи кричал Олег. — С меня хан за гибель его отряда шкуру сдерёт!
— Святослав раньше хана три сдерёт. Спешить надо! — торопил князя Рвач.
Тем временем татары окончательно дрогнули и начали разбегаться по кустам.
— Уходим, князь, пока не поздно! — испуганно заорал предатель.
— Ефим! Ефимушка! — продолжал звать своего стремянного вконец растерявшийся Олег.
Наконец появился Ефим и с ним несколько татар и Мустафа, до того сражавшиеся в пешем строю.
— Бежим! — тонко выкрикнул Ефим и, увлекая за собой остальных, скрылся в чаще леса...
Разгром татарского отряда был жестоким, однако и рать Святослава понесла чувствительные потери. Оставшиеся в живых враги долго бродили по лесу. Они ловили бежавших с ноля брани коней и уходили в степь. Князь Олег с Рвачом, Мустафой и своими приближёнными переплыли Воронеж в надежде добраться до Воргола. В то же самое время Святослав Липецкий тоже перешёл Воронеж близ устья Яриловки. Не зная, что татарский отряд разгромлен полностью, он опасался, что основные силы степняков нападут на его обессиленную дружину. Поэтому князь и остановился в безопасном месте на Яриловке, чтобы отдохнуть и оценить обстановку.