- Иа ла тэйя, - нежно прошептал Таэль. - Я люблю тебя, остальное не важно.
- И я тебя люблю, - сказала Лека и парень крепче обнял ее.
Вместо эпилога
Одевшись потеплее, Таэль и Лека вышли за ворота замка и отправились на берег Морозного океана, находящегося совсем близко от "Логова лазурного дракона". Там их уже поджидал Шакши. Таэль был без ума от этого монстрика и тот, похоже, испытывал аналогичные чувства, бросившись к парню и девушке с восторгом молодого пса, завидевшего любимого хозяина.
Наигравшись со зверем, и угостив его, прихваченным из замка лакомством, Таэль помог девушке забраться на файтера и влез на него сам, устроившись позади Леки и крепко обняв, чтобы поддерживать ее.
- Готова? - тихо спросил он, наклонившись к ее уху. Неудержался, поцеловал в щеку, прижав к себе еще сильнее.
- Готова, - кивнула девушка, поворачивая голову так, чтобы Таэлю было удобно целовать ее губы.
Поездка грозилась быть отложенной на неопределенное время, но Шакши недовольно подал голос. Молодые люди оторвались друг от друга, вздрогнув от резанувшего слух звука, и рассмеялись.
- Бандит, - Атаниэль щелкнул зверя по уху и тот дурашливо рыкнул. - Ну, давай. Вперед.
Шакши встряхнулся и взлетел. Немного покружил над прибрежной линией и, повинуясь Таэлю, полетел на юг, в Аэльтойян. Этот город младшим лин-аратхом был выбран не случайно - именно здесь трудились самые искуссные в наложении магической рунописи маги. Но пириэлле интересовал пожилой княф Куер Облодик - магический талант третьей степени говорил сам за себя.
Файтер приземлился на окраине Аэльтойяна - как и во многих других городах, полеты над городом для всех кроме Стражей были запрещены, особенно учитывая, что империя до сих пор находилась на военном положении.
Они прошли узкими шумными улочками, уже укутанными легким покрывалом сумерек и остановились перед небольшим красивым домиком. Таэль смело постучал в желтую резную дверь с фигурными вставками какого-то металла и недорогих на вид камней темно-синего и мутно-зеленого цвета. Звук удара глухим эхом разлетелся по улице и растворился в воздухе уже после того, как распахнулась дверь.
На пороге стоял пожилой княф с коротко стриженной седой бродой, без усов, но с длинными, заплетенными в три толстые косы волосами густого черного цвета без намека на седину. Его живые карие глаза внимательно обследовали сначала девушку, а потом и юношу. Кажется княф остался вполне доволен увиденным, потому отступил в сторону, пропуская гостей внутрь дома.
- Что желают молодые? - спросил Куер, усаживаясь в зеленое мягкое кресло, напротив такого же зеленого дивана, на который он кивнул, приглашая и молодых людей присесть.
Атаниэль выпустил девушку из объятий и достал из внутреннего кармана своего пуховика два одинаковых амулета из светлого металла - то ли платина, то ли белое золото, а может что-то еще, на тонких цепочках.
- Я бы хотел, чтобы Вы с помощью чар написали на одном из амулетов "иа тэйя Лека", - парень протянул оба амулета княфу. Тот с готовностью принял небольшие кругляши и внимательно осмотрел их. С одной из сторон амулетов был изображен в мельчайших подробностях замок, с другой был лишь небольшой кант по краю.
- Отличная работа, - сказал Облодик. - И амулеты старинные. Из семейного фонда? - он с интересом посмотрел на молодых людей, видимо, пытаясь убедиться, что они их не украли.
Таэль чуть улыбнулся и кивнул. В том, что он действительно украл оба амулета из семейной сокровищницы всего полчаса назад, он признаваться не собирался.
- А на втором? - кивнул княф, успокоенно.
- А на втором, - ревниво произнес Таэль, скосившись в сторону девушки, - "иа тэйя Таэль".
Княф усмехнулся, а Лека прыснула в кулак, наощупьнашла руку пириэлле и крепко сжала ее.
- Вы ведь гарантируете, что надпись не сотрется? - обеспокоенно поинтересовалась Лека.
Княф неколько расстерянно посмотрел на них.
- Есть что-то, что мне нужно знать? - спросил он.
- Заклятие забвения, - тихо сказал Таэль. - Завтра с первым лучом солнца.
Княф долго молчал что-то обдумывая. Потом все же немного растроенно покачал головой.
- Я попытаюсь сделать все, что в моих силах, но вы должны понимать, что сила противодействия, как правило слабее, чем сила самого заклятья.
Таэль кивнул.
- Жду вас через два часа. Можете входить без стука.
Влюбленные покинули дом Куера и остановились посреди улицы. Сумрак стал гуще, но город все еще оживленно шевелился, разнося по улицам смех и аромат свежеиспеченых булочек из ближайшей таверны.
- Есть хочется, - скорчив невинное личико сказала Лека...
В замок вернулись далеко за полночь. Старались не шуметь, но бутылка ярко-оранжевого светящегося вина, где-то прихваченная Таэлем и уже больше, чем на половину опустошенная, не самым лучшим образом скзалась на координации движений, отчего Лека, которая ко всему прочему еще и не видела ничего, поминутно спотыкалась, при этом громко хихикая и икая, повисала на фэрэйце, который и сам держался на ногах одной только мыслью, что он - мужчина.
Свою комнату они нашли только с третьего раза, перед этим напугав кого-то из имперских послов, ввалившись к нему в спальню с жутким тарарамом. А еще раньше побывав в кладовой, где радостно решили задержаться и подкрепиться. Подкреплялись около часа и в основом большим трехэтажным тортом, который, кажется, был приготовлен для завтрашнего торжетва... Они немного увлеклись и потому, по окончании перекуса половина крема, между прочим, клубничного, оказалась на их лицах, в волосах, на одежде и даже под ней...
В таком виде хихикать было уже просто не прилично, поэтому оба принялись громко хохотать, иногда все же вспоминая о соседях и, дабы не мешать им, поочереди закрывали друг другу рот поцелуем.
***
Таэль очнулся почему-то под кроватью, с жуткой головной болью. Рядом валялась пустая бутылка из-под дорого вина "Кровь саламандры" и чье-то грязное, перемазанное в розовом креме платье. Размышляя, выпил ли он вино один или здесь все же был кто-то еще, Атаниэль попытался сесть. Мрых, как же болит голова!
Сесть удалосьне сразу, а о том чтобы встать не было и речи. Поэтому лин-аратх перевернулся на четвереньки и таким образом попытался взобраться на кровать, чтобы устало рухнуть на мягкое ложе, едва не раздавив спавшего поверх толстого одеяла раздобревшего зверька.
- Кси! - улыбнулся фэрэец, скатываясь на край кровати, и задумчиво добавил: - Кто ж тебя несчастного так обозвал?
Зверь что-то пискнул в ответ. Атаниэль хмыкнул и потянулся почесать зверька за ухом, но тут же резко выпрямился, стараясь подавить внезапный позыв тошноты. На груди что-то звякнуло.
Парень сунул руку под рубашку и вытащил белый кругляш - один из семейных амулетов с изображением родового замка на одной из сторон. На другой оказалась нарисована снежная лилия и надписть "иа тэйя"...
Таэль задумался. Что это могло значить? Ради какой такой любви, он решился подпортить семейную реликвию?
Поломав над этим вопросом голову, но так и не найдя ответа, Атаниэль сморщился, решив сгонять к тому чарнику, что делал надпись и спросить у него, а сейчас неплохо бы лекаря найти...
***
Лес сердито уставился в хмурое небо - скоро будет дождь. Где-то недалеко шумит море, слизывая с берегов мелкую гальку. Маленький шустрый зверек, ловко взбежал по стволу дерева, уселся повыше с какой-то шишкой в передних лапах, глаза бусинки с удивлением уставились на светловолосую девушку слепо и беспомощно озирающуюся по сторонам. Холодно. Здесь наверное осень...
Конец