Глава 18
Я отступаю назад, положив обе руки ему на грудь.
— Подожди.
Его черты лица искажаются.
— Я не отказываю тебе в сексе, хорошо? — говорю я.
— Тогда что?
— Если Танатос все еще бегает по улицам, хотя ему следует сидеть в тюрьме, то сейчас не время для беременности.
— В смысле?
Я потираю виски, сдерживая очередной приступ разочарования. Почему он всегда так быстро решает, что я его отвергаю?
Может быть, потому что он знает, что я хочу выкрутиться из нашего соглашения. Я люблю детей и всегда хотела стать матерью, но мысль о том, чтобы отдать их и уйти из их жизни, немыслима. Всю свою взрослую жизнь я мечтала создать семью с Сайласом. Даже если бы он свалил, дети все равно остались бы со мной.
— Если этот ублюдок придет за мной, то я должна быть готова. Я не могу защищаться с тошнотой, усталостью, опухшими лодыжками и чувственной грудью.
Он поджимает губы. Ничего не отвечает, потому что знает, что я права.
— Утром я удвою охрану, — говорит он.
— Он должен быть за решеткой. Неужели никто ничего с ним не сделает?
Голова Лу дергается в сторону.
— Что? — спрашиваю я.
— Он неприкасаемый, — рычит он.
— Потому что его отец объявит войну, если мафия начнет его преследовать?
Он кивает.
— А греки?
Его плечи опускаются.
— Они ищут его. Возможно, они вывезут его из страны и заявят, что он умер.
— Но он все еще здесь.
Лу ворчит.
— Как бы я не хотел, не могу выступить против него публично.
— Как думаешь, он останется здесь? — спрашиваю я.
Он молчит, и с каждым ударом сердца мелкие волоски на моей шее встают дыбом. Что же такого ужасного заставляет его задуматься?
— Скажи мне, — шепчу я. — Что бы это ни было, я вынесу правду.
Лу выдыхает, его голова наклоняется к моей.
— Я знаю этого психопата с десяти лет. Если он на что-то нацелился, никто не сможет заставить его остановиться. Он не уйдет, пока не добьется своего.
— Или пока кто-нибудь его не уберет, — говорю я.
Он кивает, его челюсть сжата.
— Это и был мой план.
Я засасываю нижнюю губу между зубами, вспоминая, как заметила его на аукционе. Лу выглядел совершенно неуместно среди телохранителей и сутенеров. Он сидел сзади, не шевелясь, пока наши глаза не встретились.
— Ты планировал убить его в аукционном доме?
— Проследить за ним до другого места, а потом убить, — сказал он.
— Но я сорвала планы
— Я не мог допустить, чтобы ты попала в его руки.
— Потому что я тоже в твоем вкусе? — шепчу я.
— Потому что ты попросила меня о помощи, — рычит он. — План состоял в том, чтобы казнить его до того, как он причинит вред другой женщине, но с тобой я не мог рисковать.
Мое дыхание учащается. Я склоняю голову, прислоняя ее к его груди.
— Спасибо, — говорю я, задыхаясь. — Я обязана тебе больше, чем своей жизнью.
Лу склоняет голову к моему лицу.
— Ты можешь отплатить мне, не сбегая.
— Я была настолько очевидна?
— Такая женщина, как ты, никогда не будет рада рожать детей для какого-то мужчины.
— Какая женщина?
— Сильная, упрямая, изворотливая, независимая. То, как ты начала действовать, когда Танатос напал на тебя, говорит о том, что ты храбрая, — он проводит большим пальцем по моей щеке.
По коже пробегают мурашки, и я откликаюсь на его прикосновение. Половина из того, что он сказал, считается оскорблением, но, когда Лу описывает, звучит как почтение.
— А еще ты слишком быстро согласилась родить мне сыновей, — добавляет он.
— О чем это говорит?
— О том, что ты оттягиваешь время, пока не найдешь возможность сбежать, — говорит он. — Скажи мне, что я ошибаюсь.
— Ты чертовски наблюдателен, — бормочу я.
Он фыркает.
— Ты обещала мне горячую ванну.
Я тыкаю его пальцем в грудь.
— Теплую.
Смеясь, Лу ведет меня в ванную. Она в четыре раза просторнее, по сравнению с той, что была у меня дома, с грифельными стенами, полом в тон и серыми потолками. Она должна выглядеть мрачно, но яркий свет и латунные аксессуары придают атмосферу теплоты.
Мой взгляд перескакивает с ванны размером с двуспальную кровать на когтистых ножках, на стеклянную кабинку с большим количеством душевых насадок, и отверстиями на потолке, для имитации дождя.
— Тут потрясающе, — говорю я, задыхаясь.
— Обычно у меня нет времени, чтобы насладиться ванной, — бормочет он.
— А сейчас появилось.
Ворча, он позволяет мне отвести его к ванной, где я усаживаю его в углу и включаю кран. Вода бьет из нескольких форсунок, наполняя ванну.
Я оглядываюсь по сторонам в поисках ароматических масел и нахожу полку со стеклянными бутылочками.
— Подожди здесь, — говорю я сквозь шум воды.
Он опускает пальцы в ванну и хмурится.
— Слишком холодная.
К тому времени, когда я проверяю бутылочки и нахожу там жидкое средство с ароматом лаванды, он уже отрегулировал температуру воды и выглядит самодовольным.