– Что ты! Молод ещё.
– Ещё скажи, что девушки нет.
– И не было никогда.
– Ага, все вы так говорите. Может, и целоваться не умеешь?
– Почему я должен отвечать на провокационные вопросы?
– Потому, что у нас с тобой любовь.
– Ты чего! Какая любовь, я тебя даже не знаю.
– Так давай знакомиться. В экспедиции со мной не пропадёшь. Сейчас по пути небольшая миндальная роща будет, а за ней сад с тутовником. Я покрывало с собой захватила.
Виталька вжался в свою дверь, притих. Такое обхождение было для него признаком вульгарности, распущенности. Ему стало страшно за себя. Сорок женщин. А если каждая из них будет иметь свои претензии?
– Ну, Генка, гадёныш!
– Вылезай, касатик, приехали. Узнаем друг друга поближе. Ты ничего. Глядишь, понравлюсь, замуж позовёшь.
– Устал я, Оля. Давай в другой раз. Я ведь только приехал.
– Вот именно. Пообещай, что больше ни с кем, только со мной.
– Ты о чём?
– О любви, Виталик, о любви. Скучно тут без мужчин. Ты не думай, я верная. Если ты со мной по-доброму, я вся твоя, так и знай. Поцелуй хоть разок, не убудет, а то у меня есть, чего подстелить. Я ведь сладкая. Если кого полюблю, не отступлюсь. Ну же, не робей. Вот здесь потрогай, тебе можно.
– Ты же меня совсем не знаешь.
– Это ничего. У меня интуиция. В степи людей сразу видно. Ты не предашь.
– Поехали, Оля. Я так не могу.
Палатку ему выделили просторную. Краснов спал. От него ужасно тянуло перегаром.
Познакомившись с Лидией Романовной и своими обязанностями, Виталик решил искупаться. Переоделся, взял полотенце и пошёл к морю, которое никогда прежде не приходилось видеть.
Вода была тёплая, прозрачная, здорово освежала. Виталий с непривычки заходил долго. Неожиданно набежала волна, хотя был полный штиль, за ней ещё несколько. Он поплыл.
Пока купался, одежду и сланцы смыло в море. Брюки он нашёл, остальное унесло. Пришлось идти босиком. Через несколько шагов Виталик понял, что это немыслимо сложно. Кругом таились злые колючки.
Навстречу ему бежала Оля. Увидела мучительное выражение на лице.
– Почему босиком? Это тебе не в городе. Показывай пятки. Ну вот, как дитя, ей богу. Сядь на полотенце, жди. Сейчас что-нибудь принесу. С тебя поцелуй. Теперь не отвертишься.
Девушка хитро посмотрела, развернулась.
– А чего это я должна в кредит стараться? Каждый труд должен быть достойно оплачен. Целуй.
Виталий закрыл глаза, сжал губы. Оля обхватила его за плечи и голову, прижалась жарким телом, впилась в губы. Она оказалась сильной. Вскоре её язык хозяйничал у него во рту. Было невыносимо сладко, заныло внизу живота.
– Так я это, – сказала девушка, когда закончила процедуру знакомства, – покрывало, может быть, принесу? Позагораем.
– Не сегодня. Мне нужно побыть одному.
– Как знаешь. Буду ждать, когда созреешь. Помни, что мне обещал.
– Ты о чём, Оля?
– Только я. Узнаю, что по девкам бегаешь, убью. Ладно, жди.
Время летело быстро. Виталий освоился, свыкся с жарой, неудобствами, скабрезными шутками и заигрыванием девушек, которые наперебой оказывали ему знаки внимания, старались освободить даже от чисто мужских обязанностей.
Юноша перестал с опаской относиться к сотрудницам, охотно отзывался на их шутки и домогательства. Оказалось, не так чёрт страшен, как его малюют. Девчонки были замечательные, он понимал теперь, почему Генка подсел на работу в экспедиции.
По вечерам и в свободное время Виталий бродил с Олей по берегу, иногда уходили далеко в степь, где паслись табуны лошадей и отары овец, бегали зайцы и стаи перепелов. Иногда они целовались. Это было волшебно.
От девушки пахло полынью и чем-то ещё, отчего хотелось очутиться у неё внутри, но нет ничего, страшнее неведомого. Виталий никак не решался на углубление отношений, хотя чувствовал, что он и она стали одним целым.
Однажды они гуляли по берегу, наблюдая кровавый закат. Медленно накатывали волны, галдели чайки. Молодые люди увлеклись, не заметили, как сгустились сумерки.
– Давай искупаемся, – предложила Оля, – сегодня потрясающее море. Смотри, какая Луна. А звёзды. Искупаемся, будем ждать когда одна из них упадёт. Тогда загадаем желания. Ты о чём мечтаешь? Хотя, чего я, дурочка, спрашиваю. Обо мне мечтаешь.