Никогда прежде Павел Егорович не замечал её внешности. Бухгалтер и бухгалтер, дело знает, ошибок не делает. Ему не приходило в голову разглядывать женщину на работе. Даже возраст её не был ему интересен.
В тесном купе, где заняться было совсем нечем, внешность попутчицы привлекла всё же внимание. Не то чтобы сразу, чуть позже, когда устроились, разложили вещи.
Долго не разговаривали. Альбина Витальевна показала глазами, характерными жестами и мимикой, что пришло время переодеться, что стесняется.
Павел Егорович галантно расшаркался, вышел. По вагону взад и вперёд ходили пассажиры. Чтобы не мешать, он вышел в тамбур. Там было холодно, сквозь щели в дверях свистел ветер.Пришлось вернуться.
Мужчина тихонечко постучал.
– Минуточку. Потерпите, Павел Егорович, заканчиваю. Да, да, теперь можно.
Женщина загадочно улыбалась. Было видно, или ему так показалось, что она намеренно прихорашивалась, чтобы произвести впечатление.
В нос медленно просочилось облако сладковато-терпких нездешних ароматов, спровоцировавших некое давно забытое напряжение во всём теле.
Павел Егорович улыбнулся, невольно уставился на слегка оголённую область декольте, приподнятую приличного размера тугими шарами. Этот взгляд был пойман, хотя длился всего долю секунды.
Женщина инстинктивно прикрыла ладонями ложбинку между полушариями, кокетливо покраснела. Румянец на лице с лёгким экзотическим загаром был едва заметен, но придал коже настолько привлекательную яркость, что попутчик сглотнул слюну.
Нужно было что-то делать, чтобы не привлекать внимание.
Мужчина достал кроссворд, курицу-гриль, хлеб и бутылку водки. Попутчица вынула из сумки косметичку, шоколад, пару апельсинов и книгу, купленную на вокзале.
Павел Егорович взялся разгадывать шарады, время от времени поглядывал на Альбину. Его будоражил едва ощутимый запах женской тайны, находящейся на расстоянии вытянутой руки.
– Какая у неё бархатистая кожа. Надо же. У моей Регины тоже была такая, когда родила первую дочку, Верочку. Почему она молчит? Пора бы уже выпить за знакомство. Мы ведь впервые вдвоём.
Альбина выпрямила спину, положила ногу на ногу.
Круглые коленки, красивые мышцы, аккуратные ноготки приятного цвета, тонкие пальчики. На обложке книги изображён страстный поцелуй.
Кажется, что попутчица страстно увлечена повествованием.
Как же хочется поговорить.
– Знаете, Альбина Витальевна, в поезде я люблю спать. Да, вот, спать… но сначала нужно покушать, расслабиться, иначе не получается обрести покой. Могу предложить немного водки, самую малость, для разговора. Что-то сегодня не гадается.
– Хорошо. Одну стопочку. Чтобы не казаться букой. Нам ведь почти сутки ехать вместе. Мне тоже не читается. Вы любите читать?
– Да, конечно. Но я ничего с собой не захватил. Да и голова не тем занята. Доклад я подготовил, но по ходу возникают новые мысли. Мне обещали премию в случае положительной рецензии. Деньги мне пришлись бы кстати.
– Выбросьте из головы. Доклад, премию в особенности. Сами же сказали, расслабиться нужно. Пить из чего будем?
– Увы, из гранёных стаканов, как в студенчестве. Помните, как это замечательно, быть студентом, у которого ничего, кроме мозга нет за душой? Зато любви было до чёрта.
– Скажете тоже. Разве можно забыть самые прекрасные моменты жизни? Стакан, так стакан. Вспомним молодость.
– Альбина Витальевна, не вам говорить о молодости. Вы ещё тот цветок. Никогда не думал, что вы настолько очаровательны.
– Вот этого я не люблю. Я женщина, не вы. Флиртовать – моя привилегия. Можете не рассчитывать на адюльтер. Я счастлива со своим мужем. Он у меня…
– Это не честно. Причём здесь муж? Закусывайте. Предлагаю по три бульки водки на брудершафт и в люлю. Приставать не собираюсь. У меня тоже жена, я её так люблю. Но я мужчина, в конце концов. Имею право сказать привлекательной женщине правду? Вы мне симпатичны. У вас…
– Павел Егорович, голубчик, я знаю все свои плюсы и минусы. Сейчас вы снова начнёте заглядывать в вырез платья, на коленки. Я же знаю, что у вас на уме.
– Просветите, милая Альбина. Да, я мужчина, и что? Вам было бы плохо, если бы я слегка помял ваше платье?
– Вот этого я и боялась. Думаете так просто отказать симпатичному мужчине? А потом, что будет с нами потом?
– Ляжем спать.