Опять долгие рассуждения. На самом деле промелькнули они буквально за доли секунды. Твари еще не долетели, а действовать я уже начал. Нет. Не побежал. Просто плюнул… на всю свою маскировку — знал бы раньше не стал бы бегать с мечами — почти мгновенно сформировал в двух секторах сразу два огнешара максимально тонкой и мощной структуры, да и звезданул ими навстречу клыкастым мордам. Сам между тем шмыгнул за ближайшее дерево, прочь с траектории полета монстров.
В этот раз я использовал связанные огнешары, то есть такими, за которыми в полёте тянулась нить связи с моей управляющей магемой, сформированной в третьем секторе моей ауры.
Подобная форма позволяла произвольно в любой момент менять направление движения огнешара, укорять и замедлять, следовать за целью и, в том числе, активировать либо взрыв с мгновенным выбросом энергии, либо направленную огненную волну накачивая ее магией как раз по линии связи. Короче говоря много разных дополнительных возможностей предоставляет такой способ атаки. Не используется он местными магами из-за своей чрезвычайной энергоемкости. Нить связи тоже ведь потребляет энергию и, чем длиннее она, тем больше энергии требует на поддержание своей собственной структуры. Это ж не просто линия структуры, которая, no-сути, примитивный магопровод, а целая система с обратной связью, каналами передачи информационных потоков в обоих направлениях, модуляторов и демодуляторов сигналов… и так далее и тому подобное.
В общем, левый огнешар удачно вписался в пасть своей зверушки и я активировал подрыв, а вот правый пришлось корректировать. Тварь успела каким-то образом заметить опасность и извернуться прямо в полёте. Огнешар пропорол в ее боку длинную плавленную полосу и влетел внутрь уже ближе к заднице, где и сработал вполне себе эффективно.
Довольно толстое дерево от двойного удара содрогнулось до самой макушки и крякнуло. Но не сломалось и не рухнуло на меня.
Монстры, воняя обугленным мясом, смирно лежали под стволом дерева и не шевелились. Магическая защита исчезла, шипы изогнулись (можно сказать поникли) и стали похожи на сдутые кожаные мешочки. Броня на глазах теряла цвет и прочность, а сами твари, источая странный зеленоватый дымок постепенно уменьшались в размерах, словно представляли собой пустые каркасы, надутые прогорающей травой. А может и не «словно», а на самом деле. Кто их, шаманов оркских, знает, как они делают подобные ужастики?
Кстати, об орках. Меня же с нетерпением ждут друзья-приятели, обещавшие море развлечений прямо здесь, в лесу, на бодрящем морозце. Они так и стояли, потеряно глядя на монстров, но кажется даже не видели их — взгляд каждого не выражал ни единой мысли, словно грязное слепое слюдяное оконце полуразвалившейся хибары.
Впрочем, мой выход из под прикрытия дерева заставил воинов встрепенутся и уверенно подготовится к последнему бою. По глазам вижу — последнему. Умирать они не боялись. Бесило чувство беспомощной неуверенности в своих силах и неизбежности поражения от, казалось бы, мелкого пацана, которого вроде бы пнуть посильнее — он и сдохнет тут же… пока летит.
Однако следует отдать оркам должное, волю чувствам они дали всего лишь на миг, затем взгляд приобрел отрешенность настоящего воина, готового равно спокойно принять, как смерть, так и победу.
Они были хорошими, умелыми, воинами, но мои: скорость, знания тактики и стратегии боя, на тысячелетия опережающие их навыки, — не дали им ни единого шанса.
Оставить одного в живых для допроса? Чтобы он рассказал всем, кто и как их всех тут угробил? Нет, нет и нет.
А кстати! Я подошел к ближайшему трупу сорокарца и… дернул за бороду. Клок волос с легкостью отвалился. Усы остались на месте и оказались настоящими.
Думаю, не ошибусь с гениальным прозрением, если предположу — целью нападения на обоз является отнюдь не шкурный интерес. Скорее всего, выступление сорокарцев в компании с орками, в том числе, применение магии шаманов нужно для того, чтобы у будущих следователей сформировалось мнение, будто орки решились на противостояние.
Галсоро и взяли в союзники… «якобы, дружественный» Норстоун. Одеты сорокарцы были в свою форму, но… Воины сорокара не носят бород. Только усы. Тогда как в Норстоуне как раз принято носить короткие, ухоженные, бородки.
Язык во всех трех королевствах общий, правда, со своими нюансами и говором, имитировать которые не слишком сложно. Так что бороды кто-нибудь из обоза подметил бы обязательно. То, что они фальшивые, издалека не видно, а всех, кто осмелился бы подойти слишком близко, сорокарцы просто убили бы. Таким образом, у дознавателей могло сложиться впечатление, будто нападение на обоз — дело рук норстоунцев, допустивших вполне понятную ошибку при маскировке под сорокарцев.