Почесав ногу через ткань юбки, она насильно одернула руку, чтобы не разодрать кожу до крови. Приходилось постоянно держать себя под контролем, сдерживая это желание. Действительно ли эти события можно назвать необычными? Пожалуй, скорее да, чем нет.
***
На следующий день, несмотря на пострадавший внешний вид Арабелле пришлось выбраться на улицу. Хотя ей совершенно не хотелось показываться на глаза соседям и прохожим, но живущий на обеспечении Злыдень, требовал погулять, поэтому принес поводок и положил его к ногам. Одевшись, в длинный сарафан и белые сабо, Арабелла пристегнула собаку, решив, что ограничит прогулку ближайшей полоской с травой и деревьями.
Мопса ей подарила мать, дабы тренировать в дочери выдержку и заботу, но это маленькое на вид существо обладало невероятной разрушительной силой. Ножки стульев, провода, одежда – все разрывалось и раскидывалось, стоило оставить Злыдня без присмотра. К тому же в Арабелле, вернее в ее ноге, он нашел свою «любовь», постоянно пытаясь пристроиться потеснее и заняться форменным непотребством.
Район, где она жила, был неплохим. Чистым и зеленым. На площадке играли дети и убитое в хлам настроение потихоньку выправлялось. Ровно до тех пор, пока не зазвонил телефон. Почему-то, чем ближе человек, тем больнее он бьет! Мать устроила Арабелле настоящую истерику, якобы переживая за любимую доченьку, но суть всех ее волнений сводилась к одному. Как же она теперь покажется с ней на приеме у отца в выходные? Прием… Она и не собиралась на него идти! Явно не в таком виде! Но, я опять сбилась с темы.
С неба постоянно что-то летит. Дождь, листья, порой даже окурки с балконов домов, выходящих прямо на улицу. Но падал ли на вас когда-нибудь рояль? Или кирпич? Ну ладно. Хотя бы градина, размером с орех? Арабелла уже возвращалась домой, но Злыдень внезапно остановился, гавкая, как оголтелый. Накрутив поводок на руку, она дергала его, пытаясь тащить, но мопс упорно сопротивлялся. Серху раздался скрежет. Девушка не придала ему значения, увлеченная борьбой с собакой, и зря! Бам! Прямо с прекрасного синего неба на нее спикировал автомобиль, а она даже не смогла отскочить, сдерживаемая поводком. Здоровенный темно-синий седан покоился в метре от кончиков ее ног. А на них… Белоснежные сабо покрывали капли свежей крови, все, что осталось от Злыдня, пожертвовавшего собой во имя хозяйки.
Здание, возле которого они гуляли, оказалось многоуровневой парковкой, что частично объясняло падение, но признайтесь, только честно, часто ли в этом многомиллионном городе на людей падают автомобили, а?
Не буду рассказывать, как сокрушалась мать о смерти мопса, потому что Арабелла, погрузившаяся в собственный эгоизм, не ощущала ничего, кроме облегчения. Хотя она и любила собак, но эта любовь касалась только чужих животных, которых не приходилось кормить, воспитывать и выгуливать. А Злыдень попортил больше вещей и нервов, чем все взрослые люди, которых она знала за всю свою жизнь. Хотя, без него как-то грустно…
Ну, а второе событие немного прозаичнее. Пусть квартира, в которой она жила стоила огромных денег и находилась почти в центре города, но по сравнению с дворцом отца оставалась всего лишь четырехкомнатной халупой. Внутрь мог попасть почти кто угодно. Кодовый замок на входе в подъезд, да сейфовая дверь, единственное, что отделяло квартиру от улицы. И эти меры совершено не спасали от соседки, безумной женщины лет сорока пяти. Арабелла очень злилась, что эту даму не удавалось упечь в какую-нибудь больницу! Попытки предпринимались, даже отец пробовал оказать давление, но ничего не вышло. Когда нужно, соседка прикидывалась более-менее нормальной, зато по ночам обожала устраивать походы по лестнице и завывания в одной ночной рубашке.
В тот вечер крики и стенания превысили весь допустимый уровень терпения и, завернувшись в халат, Арабелла открыла дверь. Люминесцентная лампочка, установленная на их этаже для экономии энергии, испортилась и мигала, как в дешевом ужастике. Шлепая тапочками по холодной плитке, она высматривала соседку, думая, какими словами ее успокоить.
- Чудовище! Ты стала чудовищем! – хохот сумасшедшей не прекращался ни на минуту.
- О чем ты бормочешь, старая карга? Заткнись и ложись спать, - зло прошипела она.
- Проклята навеки! Ты спасешься, если тебя полюбит прынц, но прынц сбежал! Я видела, как его пятки сверкали сегодня, когда твой красавчик улепетывал прочь!