- Я хотела тебя просто видеть.
- Приятно слышать, что кто-то меня все еще хочет!
- Не перекручивай! Что ты все время кричишь на эту секретаршу? Уволь ее и
найди другую, если она ведь не понимает, что ты от неё требуешь.
- Это и так уже третья. Я просто не могу с ними работать. Говорю ей одно, а она делает совершенно другое.
- А хочешь я буду у тебя работать, так я смогу тебя чаще видеть?
- Секретаршей?
- Да, а что?
- Тебе не секретаршей работать, а в моем кресле сидеть!
- Но я хочу именно секретаршей. Что, думаешь, мои амбиции мне не позволят?
- Как для секретарши, ты слишком шикарна!
Вот так я начала работать у Джэка, тем самым формируя между нами деловые отношения, которых еще между нами не было до сих пор. Джэку пришлось привыкать дольше меня, потому что у него в голове не укладывалось, как это можно было просто видеть меня и не обнять, не пошутить и не соблазнять. Причем к этому первому условию ему было труднее всею привыкнуть. Не на работе мы постоянно флиртовали друг с другом и теперь Джэк с трудом мирился с новыми правилами.
Все было бы ничего, если бы не произошло то, о чем я думала. Однажды на одной деловой встрече я повела себя совершенно не как секретарша, а как полноценный деловой партнер, напрочь позабыв о своей небольшой участи. Это поставило в неловкое положение двух мужчин, пришедших на встречу. Но благодаря моему вмешательству, у них появились новые идеи для проекта. После этого я больше не хотела вмешиваться в дела Джэка, он настаивал на моем дальнейшем участии, но я была против. Он всегда мне говорил: «Все моё - твоё, и у меня такое чувство, что и этого не достаточно, но я приложу все усилия, чтобы дать то, что тебе нужно». У меня был он, что мне еще было нужно, у меня был этот удивительный человек, а за окном в любви признавалась осень. На улице было прохладно, и этот же воздух попадал в приоткрытое окно. Но мне было тепло, тепло в мыслях о Джэке.
Однажды мы как всегда допоздна засиделись в комнате у Джэка.
- Знаешь, я всегда теоретически хотел только тебя, даже еще до самого момента нашего знакомства. Я глубоко чувствую твой мир, который пересекается с моим, я вижу в тебе человека, интерес к которому будет извечным, как извечный вопрос. У нас идеальная физическая совместимость, я чувствую каждую каплю воды на твоей коже и это только один из примеров.
- Когда я с тобой, я чувствую себя свободной, в своих поступках и действиях, в мыслях и желаниях, в снах и фантазиях. Мне никогда не нужно было притворяться, я всегда могу сказать тебе всё, как есть. Мне с тобой всегда спокойно, это беспокойство появляется, когда ты не со мной, а стоит только увидеть тебя и мое волнение исчезает само собой. Конечно же, есть некоторое волнение, только совсем другого рода. Это всегда приятные и волнующие минуты твоих объятий, когда ты касаешься меня, когда я чувствую тебя всеми фибрами своей души. Это не всегда физическое. Когда ты говоришь о самом сокровенном, и даже о том, что недоступно словам, угадываешь мои желания и даже видишь мои сны, меня всегда все это волнует до глубины души, и я готова плакать от счастья. И я никогда не перестану хотеть тебя как мужчину. Ты соблазняешь меня всем, если начинаешь играть в эту игру, но ты соблазняешь еще и тем, во что ты не играешь. И прекрасно знаешь, что я не могу перед этим устоять. Ты никогда не торопишь меня в принятии решений, ты со мной всегда терпелив и рассудителен. И только тебе я могу сказать - мой любимый.
Я хочу его с тех пор, как наши глаза встретились впервые, с тех пор, как он коснулся меня взглядом впервые. И я не перестану отвечать взаимностью на все его соблазны. Между нами давно стерта черта в том, о чем можно говорить, а о чем нельзя. Как мне этого не хватало всю мою жизнь. И я впервые говорю то, что действительно думаю и молчу, когда мне просто хочется послушать тишину, не хочется слов, а просто посидеть в полумраке и разгадывать и слушать тишину. Иногда мне просто хотелось сесть напротив Джэка и без слов попытаться объясниться с ним. Он никогда не разочаровывал меня в этом, а был еще больше заинтригован и всегда почти без промаха по моих глазах читал то, что я ему хотела сказать. В этом плане он вообще был гениален. Он чувствовал меня очень тонко в такие минуты, соприкасаемые с вечностью. Я словно оказывалась среди какого то сна и он обязательно там находился тоже, И то, что у нас с ним было, было святое, вечное, неземное, многогранное чувство, ради которого и стоило жить, чтобы его испытать.
Я боюсь осени, что приходит так нежданно, ворвавшись в мою жизнь, наполняя её до слез глубоким одиночеством. И находясь там, еще среди лета, ты так внезапно почувствуешь её и тебе не захочется оглядываться назад, возвращаться в прошлое или начинать проживать будущее. Ты будешь стоять на одном и том же месте и смотреть, как медленно падают желтые листья к земле, стоять и верить, что может быть еще что-то вечное, больше до сих пор всего тобою увиденного, осознанного и ранее переосмысленного. Ты будешь тщательно пытаться спрятать свои слезы от безутешных обид и будешь каплю за каплей стирать слезы со своего лица давно уже насквозь промокшим платком, но будет все напрасно. Слезы высохнут, ты успокоишься, но они еще останутся в твоей душе и ты будешь все еще продолжать плакать, хотя ветер давно уже убрал слезы с твоего лица.