Осторожно, чтобы не потревожить спящего, он протянул руку в сторону, выпутал из складок простыней свою волшебную палочку и безмолвно сотворил Очищающие чары на них обоих, потом призвал с пола сброшенное туда в порыве страсти одеяло, опустив поверх их утомленных тел. Погасил свет, привычно убрал палочку под подушку и, подложив руку под голову, наконец расслабился. Лежа в теплой тьме, прислушиваясь к сонным звукам, исходящим от соседа по постели, и глядя в смутно белеющий потолок, Северус раз за разом прокручивал в голове одни и те же, не отпускающие его мысли, задаваясь вопросом: какого черта творит и куда вообще идет? Точнее, куда они идут?
В этой поправке заключалась суть проблемы. Он не мог представить себя участником каких-либо длительных отношений, такой опыт был за гранью того, что он испытывал в своей жизни, а вообразить свое будущее одиноким, без присутствия там некого спутывающего все планы фактора - зеленоглазого и плохо поддающегося управлению - больше не мог... Неважно, какую дорогу выберет Мастер Зелий, каким курсом решит двигаться по жизни, разорвет ли эту связь (вначале протянувшуюся между ними робкой ниточкой и так неожиданно приобретшую крепость корабельного каната) или станет добиваться полной духовной близости и брачного контракта - легко ему не будет и избавиться от влияния этих прекрасных очей не удастся. Он всегда будет рядом. Своим постоянно возбуждающим присутствием либо непроходящей тоской воспоминаний, незримо ли присутствуя в дальнейшей судьбе Северуса или щедро даря свои ласки по ночам, но этот - как он тогда выразился? - «давно взрослый мужчина, известный довольно тяжелым характером» прочно оккупировал мысли профессора Снейпа и уже вряд ли когда-то их покинет...
«Что я стану делать, если когда-нибудь Гарри придет ко мне, согласно нашему договору, и попросит свободы? Если ему приестся моя страсть и захочется свежих впечатлений, новых любовников?..» Северус хотел, чтобы Поттер был верен только ему. Хотел видеть это в широко распахивающихся глазах, когда они будут заниматься любовью, чувствовать на губах парня вкус своих прошлых поцелуев, хотел его любви, преданности, хотел, чтобы тот жил для него... Все, что они давали друг другу, Северус хотел для себя навсегда.
И он желал вернуть своему молодому партнеру эти чувства в ответ, желал любить его... Но больше всего на свете... не желал этого. Парадокс? Неразрешимое противоречие? Но выход должен, попросту обязан был где-то быть, и ради сохранения собственного рассудка мужчина собирался таковой найти. Тот, что удовлетворил бы Гарри и оставил бы его самого эмоционально защищенным. Другого просто не дано.
Приоткрыв один глаз, Северус обозрел постель, освещаемую теперь одним лишь лунным светом. Гарри лежал на боку, лицом к нему, так, что из-под разметавшихся волос виден был только бледный отсвет на щеке. Между ними, на подушке, покоилась узкая, изящной формы ладонь. Тихо, размеренно дыша, молодой волшебник спал, расположившись строго на своей половине кровати. Можно было бы ожидать, что, привыкнув занимать эту широкую постель один, он и сейчас примет удобное положение, но нет: даже во сне парень не претендовал на Северуса и его территорию, ни на что не покушаясь и ни на чем не настаивая.
Это было странно, внушало определенную неуверенность, и рука мужчины словно сама по себе протянулась, обхватив талию Поттера. Властно, по-хозяйски, и не собираясь его отпускать. Воспоминания о том, как Гарри льнул к нему, как старался поймать губами губы, отвечая на поцелуи, снова послали озноб по спине Снейпа. Закрыв глаза, он поглубже зарылся носом в подушку, пытаясь отрешиться от запаха удовлетворенной страсти, тяжелым облаком висевшего в воздухе, стараясь игнорировать вновь пробудившийся чувственный голод. Утром, все - утром. Только то, что он почти сдался на одном фронте, еще не значит, что вожделению будет позволено править его поступками...
...Когда молодой человек проснулся и начал шарить по постели в поисках любовника, было уже совсем светло. Еще не придя в себя, он сонно уставился на то место, где предполагал увидеть Северуса, а нашел лишь смятые простыни.
«Ушел?! Нет, не может такого быть, чтобы Северус, проявивший столько понимания и нежности ночью, вдруг бросил меня, как пишут в исторических романах, «с поруганной невинностью на муки совести»! Но... где же он тогда? А что, если это был какой-то заранее обдуманный гнусный слизеринский замысел?! - Мысли в голове Поттера закружились, загудели, словно потревоженный пчелиный рой. - Что, если... Нет, пожалуйста, только не сейчас! Газеты?.. Авроры? Снова «Гарри Поттер найден в непотребном виде»? Пропади все пропадом! - Застонав, он повернулся на спину и прикрыл глаза рукой. - Господи, сделай так, чтобы я ошибался!..»