Хотя тон сестры был откровенно игривым и несерьезным, сама фраза, ей озвученная, рисовала совсем иную картину: кровавой, лютой расплаты.
Вроде той, жертвой которой стала бабушка.
– Осторожно, Алтаиз, – пробормотал Рон. – Такие слова, произнесенные одним из Имурив, могут стать предвестием надвигающейся судьбы.
Он отступил на шаг, почти с удовлетворением глядя, как на ее лице румянец уступает место бледности.
Рон внезапно отрезвел, мысли о надвигающейся судьбе неожиданно обрели реальную форму.
– Робот не так давно принес сообщение Матери. Было там что-то насчет сумятицы, охватившей планеты восточного квадранта в системе Бизаны?
Алтаиз глубоко вздохнула:
– Ничего не слышала по этому поводу.
Но глаза ее выдавали, что она что-то да знает, и это зрелище уязвило Рона. Очередная насмешка просочилась сквозь его губы:
– Системе Бизаны не хватает ресурсов для построения надежной обороны. Если они не заплатят реституцию, мы просто уничтожим то, что осталось от их жатвы.
– Мать не согласна с твоей оценкой, – Алтаиз нахмурилась. – Как и я, впрочем.
– Вы будете использовать пустые угрозы против тех, кто в открытую не повинуется нам?
Она медленно покачала головой:
– Мать и я... мы будем встречаться с лидерами Бизаны и искать дипломатическое решение.
– Тогда вы обе – величайшие дуры.
Отвращение скользнуло по лицу Алтаиз, а следом за ним пришел гнев:
– Как можешь ты говорить подобное, когда Мать принесла в жертву...
– Мы не на уроке истории, маленькая сестра, и ты не строгий учитель. И еще... Поверь, я слышал достаточно твоих лекций по поводу сыновней преданности.
Морщинка легла между ее бровей:
– Мать устроила бы тебе выволочку за такие слова, Ро. Ты не прав насчет...
– Учитывая то, что ей самой недостает дочерней преданности, я не думаю, что стоит принимать в расчет ее мысли, – Рон повернулся к сестре спиной и глянул на небольшой цилиндр пульта управления у задней стены игровой комнаты.
Сейчас он был замаскирован под ствол мягко качавшегося дерева, чьи ветви скребли по песку.
Рон наблюдал, как листья метут голографическую поверхность, и наполненная дискомфортом тишина заполняла пространство между ним и Алтаиз. Напряженное молчание шло трещинами, унося брата и сестру дальше и дальше друг от друга.
Мягкое прикосновение к его плечу.
– Пойдем, – ее голос был мягок. – Я не думала, что мы будем спорить о политике... Я пришла для того... Я хотела сыграть с тобой...
Рон ничего не ответил, и даже подумал, не сбросить ли ее руку с плеча.
Но они находились в комнате, где хранились их лучшие детские воспоминания! Алтаиз была их неотъемлемой частью... почти всех, еще до того, как власть, семья и ответственность начали разводить их, до того, как он сам осознал собственное место в роду.
Рон посмотрел через плечо, его взгляд скользнул по перчатке, на которой жемчужины были расположены так, чтобы замаскировать циферблаты и мерцающие экраны не больше его ногтя.
В конце концов его глаза остановились на ее лице:
– Только не д’джарек.
Она ехидно рассмеялась:
– Ты отверг мои предложения дважды! Если откажешься в третий раз, то я расскажу всем, что ты боишься играть со мной.
Вот после этого Рон сбросил ее руку одним презрительным движением плеча.
– Я не боюсь! – прорычал он.
– Тогда почему ты не хочешь играть?
– Почему бы нам лучше не пострелять? – и Рон направился к маленькому белому сундуку по соседству с пультом: когда-то он был столь же гладок и ярок, как стены дворца, но сейчас его покрывали многочисленные отметины, а углы выглядели потертыми.
Он нажал на щеколду, и крышка сундука с неравномерным стрекотанием откатилась назад. Рон вынул два миниатюрных лазерных карабина, серебристые стволы которых носили следы частого использования.
Когда он нажал переключатель на одном из них, дуло карабина зашипело, и даже задребезжало. Он прицелился в стену, затем быстро и плавно развернулся, чтобы выстрелить в одну из попискивающих птиц в чистом небе. Крылатое создание рухнуло на сверкающий песок с пронзающим уши жалобным криком.
С довольной ухмылкой на физиономии Рон взмахнул оружием, из ствола которого летели крохотные искры и шел дым.
– Еще работает! – воскликнул он.
– Конечно. Мать всегда устраивала все так, что нам доставалось только лучшее.
Рон бросил Алтаиз второй карабин:
– Побеждает тот, кто первым собьет десять птиц.
– Нет.
– Тогда...
– Почему бы нам не заключить сделку? – вступила она. – Одна партия в д’джарек. Затем мы стреляем как ты предложил.