Дровосек скатился с жены, но они не стали вылезать из-под стола.
— Видишь? — шепотом сказала мачеха, хватая трусы. — Теперь ты наконец готов признать, что я права? У нас нет выбора.
— Ну хорошо, хорошо, — со вздохом ответил дровосек. Он слышал, как его сыновья на улице орут и бросаются камешками в несчастного гуся.
— Чего бы это ни стоило! — добавила мачеха. — В следующий раз, когда мы захотим побыть дома вечером одни, придется нанять няньку.
23.
МОЙ ПАПА — ПОТРЯСАЮЩИЙ СКАЗОЧНИК
Кирина, Мали, 1284 г.
— Нет, я сказала! — крикнула мама, когда отец попытался поцеловать ее в шею. — Денег не дам.
Отец рассвирепел. Поднял стул и изо всей силы опустил его на пол, так что одна из ножек сломалась. Мама вздохнула, покачала головой, как она всегда делала, если мне случалось рассыпать зерно. Потом вышла из дому и отправилась на рынок, где держала рыбную лавку.
— Доченька, дорогая, иди сюда, — окликнул меня отец, заметив, что я сижу на корточках за кувшином с водой. — Мне нужно спросить кое о чем мою большую умную девочку.
— О чем, папа? — спросила я, все еще немного переживая за стул. Ведь это был наш лучший стул!
— Мне нужно знать, где мама прячет деньги, — ответил он, беря меня за руку.
— Не знаю, — сказала я. Хотя знала.
— Мне очень нужны деньги. — Отец притянул меня ближе к себе, опустился передо мной на колени, заглядывая мне в глаза. — И сейчас я объясню, на что они мне.
Он рассказал мне одну из своих лучших сказок. Деньги ему нужны на то, чтобы купить новый стул взамен сломанного. Но это еще не все. Его помощницей в этом опасном предприятии, как обычно, выступит Дайата, добрая змея. Чтобы купить новый стул, они отправятся в город Мали, по пути преодолевая множество препятствий. Будут перебираться по шаткому мосту, висящему высоко над рекой, через болото, полное говорящих лягушек, повстречают свору страшных диких собак, которые нападут без предупреждения. Но папе и Дайате удастся справиться с трудностями. И они купят в Мали новый стул. И привезут его сюда, в нашу хижину.
Причем папа не просто рассказывал. Он рассказывал в лицах, имитируя движения и голоса всех людей и животных, с которыми им с Дайатой придется столкнуться. Когда он наконец-то закончил, мы оба тяжело дышали от возбуждения. Но ему не пришлось второй раз повторять свою просьбу. Я пошла и принесла бутыль из тыквы, в которой мама прятала деньги. Папа поцеловал меня и выбежал из дома.
Вернувшись с работы, мама проверила свой тайник и увидела, что деньги исчезли. Я думала, она ударит меня, но мама просто села за стол и расплакалась.
— Он поставит их на кон, — сказала она, — и все проиграет.
Я не знала, что означает слово «кон». Но отец, я была уверена, не упоминал ни про какой кон. Я обняла маму за шею, прижалась к ней.
— Нет, мамочка, милая, — прошептала я. — Он отправился в город Мали за новым стулом. А помогает ему добрая змея Дайата.
24.
ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ РЕБЕНКА № 3
Типперэри, Ирландия, август 2008 г.
В родильной палате врач накладывала швы на разрывы у моей жены. Рейчел, морщась, сказала мне:
— Я считаю, мы достаточно сделали для продолжения человеческого рода. Хорошего понемножку.
У меня на руках лежал наш третий ребенок — еще в крови, неестественно синюшного цвета. Крошечные пальчики, кукольные ножки, маленькие ушки, огромная голова.
— Да, — согласился я, — мы внесли свою лепту, новыми детьми обзаводиться не будем.
На том и порешили.
Проблема возникла позже, когда я покидал родильную палату, чтобы забрать детей № 1 (три года) и № 2 (полтора года), находившихся у бабушки. Елейным голоском Рейчел заметила мне, что, раз уж мы определились с количеством детей, мне следует сделать вазэктомию[42].
Мама с новорожденным приехали домой. Какое-то время о сексе не могло быть и речи. Недосыпание, швы, воспаленные соски из-за кормления грудью и непрекращающиеся послеродовые кровотечения отбивали всякое желание. Правда, через пять недель прожорливого ребенка № 3 перевели на кормление смесями из бутылочки, и он стал плакать меньше и не так часто. Однажды вечером, обнаженные, мы бухнулись на кровать, прижались друг к другу и затихли. Оба были в изнеможении.
Потом я начал действовать.
— Может, просто спокойно полежим? — сказала Рейчел, скорее устало, чем сердито.
— Можно, конечно. Только ведь уже несколько недель прошло, а ты такая сексуальная и…