- Ага, - пробормотал он. - Всё ещё поднимается.
Звук его собственного голоса, эхом разносящийся внутри бункера, заставил его вздрогнуть. Последнее время Генри мало разговаривал.
Мокси мяукнула в ответ.
- Я знаю, девочка. Я знаю.
Генри взял свою винтовку 17-го калибра, снял колпачок с прицела и решил проверить, повезёт ли ему на этот раз. Он надеялся подстрелить птицу или, может быть, змею, вытесненную из логова паводковыми водами. Если они будут достаточно близко к бункеру, он сможет схватить их, прежде чем они уплывут.
Он подошел к маленькой двустворчатой двери в изогнутой стене бункера и повозился с засовом, который заржавел из-за влаги в воздухе. Его пальцы онемели и сморщились, как чернослив. Генри попытался вспомнить, когда в последний раз ему было тепло или сухо, но не смог.
Ему удалось отодвинуть засов, а затем он медленно открыл двери. Было невозможно определить, какое сейчас время суток – закатов и восходов больше не было. Луна, звёзды и солнце были просто туманными серыми очертаниями в небе, скрытыми за плотным облачным покровом. Тем не менее, биологические часы Генри подсказали ему, что сейчас вечер.
Вечера всегда были его любимым временем дня. Он возвращался домой из средней школы Льюисбурга, а затем, выполнив домашние задания и сделав дела по дому, он сидел на крыльце и смотрел на горы, гадая, что же находится за ними. Реник был миром Генри. Он уезжал из Западной Вирджинии всего несколько раз, да и то только для того, чтобы съездить в Вирджиния-Бич со своей семьёй. Он всегда хотел увидеть остальной мир. Почувствовать другую землю под ногами. Поразиться, насколько другой мир отличается от того места, которое он называл своим домом.
Теперь это не имело значения. Генри был почти уверен, что все миры выглядят одинаково.
Один большой океан.
Ветер взъерошил его волосы, и Генри вздрогнул, крепче прижимая к себе свою влажную куртку. Он смотрел на то, что осталось от Реника. Все пропало. Единственные вещи, которые остались над поверхностью, это зернохранилище и шпиль пресвитерианской церкви. Все остальные достопримечательности городка – бетонно-стальной мост через реку Гринбрайер, место встреч "Пондероза", парк, магазинчик, заправочная станция – были затоплены. Осталась гора, выступая высоко над водой, но даже она медленно разрушалась.
Он задался вопросом, как поживают люди в Панкин-Центре. В отличие от Реника, который располагался в долине, Панкин-Центр находился на полпути к вершине горы. Большинство людей были эвакуированы Национальной гвардией, но Генри знал, что по крайней мере один человек ещё жив. Пожилой мистер Гарнетт.
Генри видел его. Он не знал, сколько дней прошло с тех пор. Плюс-минус две недели. Но он видел мистера Гарнетта, который стоял на дороге рядом со своим старым пикапом и смотрел на останки Реника. Генри махал ему рукой, пытался привлечь его внимание, но старик ничего не слышал. Или слышал, но проигнорировал крики Генри.
Нет, мистер Гарнетт был не таким. Он был хорошим старожилом, в отличие от этого сумасшедшего ублюдка Эрла Харпера. И умным. Если кто-то и знал, как выжить в происходящем, то это должен был быть мистер Гарнетт.
Всё, что нужно было сделать Генри, это пересечь воду, подняться на гору и найти его. Он посмотрел на широкое пространство, а затем выругался. Пока он был там, он мог бы также пожелать долететь до Марса. Это было бы намного проще, чем добраться до суши.
Мимо проплыла раздутая туша мёртвого оленя, которую что-то грызло. Он поискал в небе птицу, чтобы подстрелить, но небо было залито дождем.
В животе Генри снова заурчало. На этот раз было не так уж больно.
Он подумал, не было ли это плохим знаком.
Глава 6
При нормальной погоде Кевин и Сара увидели бы Башню лесной службы США задолго до того, как достигли бы её. Станция рейнджеров возвышалась над лесом, возвышаясь над верхушками деревьев на самой высокой вершине Лысого холма. Из-за дождя и клубящегося тумана, затрудняющих видимость, они не заметили стальную конструкцию, пока не оказались почти у её основания.
Подъём на вершину горы прошёл без приключений, и оба были за это благодарны. Теперь, вне непосредственной опасности, оба испытывали постадреналиновое истощение. Они дрожали, замёрзнув в мокрой одежде, у них болели ноги. Холодная вода пропитала их обувь, и на морщинистых пальцах ног и подошвах выскочили волдыри. Они шли с чувством безнадёжной осторожности, молясь, чтобы они больше не столкнулись с червями или другими сумасшедшими, такими как Эрл Харпер. К счастью, этого не произошло. Единственной опасностью были небольшой оползень и падающее дерево, но им удалось избежать их. Они заметили, что всё больше и больше растений умирает – либо от недостатка прямых солнечных лучей, либо из-за затопленных корней. Многие из самых высоких деревьев больше не могли удержаться в переувлажнённой почве и просто попадали.