— Православные — раскольники. Они отказались признавать власть Папы. В остальном они те же христиане, что и католики. Во всяком случае отличия несущественны. В отличие от этих еретиков — протестантов. — заметил архиепископ.
— К тому же, — добавил другой лорд, — это можно подать как самопожертвование ради Шотландии и Ирландии. Народ это поймет.
— А Святой престол? — возразил Стюарт. — Наши дыры в казне только им и затыкаются. Если бы не помощь деньгами со стороны Рима, то… даже не представляю, чтобы нас ждало. Возможно моей сестре и не потребовалось бы так серьезно улучшать армию.
— Святой престол поддержит это дело, — уверенно произнес архиепископ. — Переход в православие хоть и грех, но в сложившейся ситуации жертвенный, а потому и не грех вовсе. Потому что таким шагом ваша сестра спасет многих честных католиков…
Джеймс Стюарт остановился у окна.
Задумчивый.
Анну он понимал прекрасно. Англия… их старая-добрая Англия переживала очень тяжелые времена.
Откол Ирландии и запрет на продажу продовольствия из нее в Англию, поставили ее на грань голода. Люди массово повалили из городов в село. Где пастбища стали распахивать под поля с посевами. Лендлорды, конечно, этого не желали. Но альтернативой был голодный бунт. Большой. Страшный. Тотальный. Из-за чего выбора у них по сути и не было.
Этот маневр населения привел к тому, что поголовье овец резко уменьшилось. А вместе с тем и кардинально сократилось производство шерсти. С одной стороны, а с другой — города опустели. Равно как и мануфактуры. Отчего многие производства встали.
Англия перестала производить массово дешевое и качественное сукно. И прочие ремесленные товары. А это, в свою очередь, ударило по «треугольной торговли».
Ведь как раньше было?
Английские корабли загружались дешевыми ремесленными товарами на островах и шли в Африку. Там обменивали их на рабов и везли оных в Новых свет. Меняя уже там на ценные колониальные товары: сахар, кофе, специи и прочее. Их привозили в Европу. Продавали. На вырученные деньги покупали дешевые ремесленные товары… и по новой…
Один такой рейс приносил прибыль от 200 до 300 процентов. В среднем. Поэтому все, кто мог, активно участвовал в этой гонке. Благодаря которой в Англию поступал полноводная река денег.
Другие страны тоже так хотели, но у них не было дешевых ремесленных товаров в достатке. Отчего прибыль выходила не такой впечатляющей. Поэтому испанцы, французы, португальцы и голландцы занимались больше другими делами. Да, рабами они тоже торговали. Но на каждые десять английских кораблей, вовлеченных в это дело, остальные страны выставляли едва три-четыре вместе взятые.
Теперь в Англии не стало дешевых ремесленных товаров. И «треугольная торговля» резко захирела. А вместе с ней и поступление денег в страну.
И это — только один аспект.
Ситуация выглядела настолько печально, что, если ничего не предпринимать, то лет через десять-двадцать у Англии почти не останется флота. Он просто сгниет. А на перестройку денег не будет. В посреднической же торговле пока доминировали голландцы, с которыми Англия в текущем своем состоянии не могла сходиться войной. То есть, вклиниться было некуда. Из-за чего у Анны Стюарт просто не оставалось выбора. Ей требовалось любой ценой уничтожать независимость Шотландии и, прежде всего, Ирландии. Чтобы вновь загнать селян на мануфактуры, а пашни обратить в пастбища.
В принципе Джеймс мог немного снизить накал ситуации, начав поставки еды из Ирландии в Англию. Но критически это ничего не меняло. Так-то англичане ирландцев по сути грабили, получая еду за бесценок. Если же ее продавать, то еда не окажется достаточно дешевой, чтобы крестьяне смогли выживать на те смешные зарплаты мануфактур. Если же их поднимать, то ремесленные товары уже не будут дешевыми…
Да и ирландцы с шотландцами такого не одобрят. Они готовы продавать еду кому угодно, кроме англичан. И такой маневр подорвет позиции Джеймса. Сейчас за него горой народные массы. Из-за чего высшая аристократия, более лабильная и подвижная, вынуждена в свою очередь оказывать ему поддержку. А после такой выходки трон под ним, без всякого сомнения, зашатается…
— Ситуация. — медленно произнес Джеймс.
— Вы переживаете о своей сестре? — спросил архиепископ.
— О ее душе, отказ от католичества это верный путь в ад… да и отдавать ее этому русскому варвару…