И возвращаются в голову только для написания второй и последующих частей.
Но при нарушениях они могут прогнуть ментальный барьер и попытаться захватить власть. И тут последствия уже могут быть куда как серьёзными. Они же тоже слепки личности, причём чаще куда как более заманчивые, чем мы сами.
Но при этом они не имеют столь мощного заземления и чувства соразмерности, как у исходной личности. А попытка действовать по-книжному в жизни ведёт к травмам и социальному отторжению.
Поэтому, кстати, писателю противопоказаны любые психотропы и средства для расширения сознания. И без того имея склонность к перекатыванию крыши, можно так расширить себе сознание, что там потеряется даже опытный астральный путешественник.
Доставай тебя потом оттуда вантузом.
Да и карательная психиатрия имеет куда меньшие успехи в лечении, чем та же трансплантация. Да и те больше смахивают на обработку гранитной статуи кувалдой.
Что я так часто про психологов и психиатров? Ну потому что писатель гораздо чаще страдает головой, чем остальными местами. Хотя случается, что писатель отхватывает и по корпусу от неблагодарных читателей.
Но в основном прилетает всё-таки в голову.
Хотел бы сказать, что знаю рецепт усиленного заземления и привязывания сознания к реальности, но увы. Могу только сказать, что у напряжённо работающего в разные стороны мозга усиленные компенсаторные способности, которые не дают развиться большинству патологий.
Есть такая хорошая книга «Человек, который принял жену за шляпу». Там врач-психиатр рассматривает своих наиболее интересных пациентов. Так вот, если ты внимательно примеришь на себя проявления их диагнозов, то наверняка заметишь, что и у тебя нет-нет да проскочит нечто подобное.
Это ещё не значит, что нужно идти сдаваться на амбулаторное лечение. Ты же как-то подавляешь в себе эти поползновения, верно? Значит, мозг ещё способен сопротивляться атакующим тараканам. И его стоит в этом поддерживать. И тогда даже в случае тяжёлого помутнения у тебя будет шанс вернуться назад.
Жертва собственного мифотворчества.
Чтобы заставить читателя поверить на пять минут, придётся поверить самому на сутки. А если хочешь как следует встряхнуть его – будь готов протрястись на бездорожье сам. Следовательно, чтобы читатель хотя бы раз забоялся выйти ночью до ветру, тебе придётся какое-то время бояться вылезти из-под одеяла и не оставаться одному в квартире дольше, чем на сутки.
Представь, каково было Толкиену, что годами не вылезал из своего Средиземья. Или Ремарку, что до конца жизни жил там, в окопах Первой Мировой и Веймарской Республике времён становления фашизма.
А ведь из роли так просто выходить нельзя – обратно потом войти гораздо тяжелее. И редко когда есть универсальный механизм для погружения, что будет срабатывать хотя бы раз десять кряду. В основном для погружения в настроение приходится изобретать сложные и неполезные для здоровья способы. И оборонять себя во время таких состояний.
Но тебе это ещё малость рановато.
С точки зрения функционирования организма воображение – вещь вредная. И его даже пытались изничтожить в своё время. Особенно старалась инквизиция. Ни к чему хорошему это не привело.
Такая уж коварная вещь эволюция – без воображения, сиречь инакомыслия, дальше не проберёшься. И чем дальше мы забираемся, тем большее инакомыслия, сиречь творчества нам требуется.
Оборона стиля.
От чего? От других письменных работ.
Так уж случилось, что учился я в универе. И специфика факультета моего была такова, что каждое полугодие я, как и другие студенты, должен был выдавать на-гора 50-150 страниц специализированного текста, в котором не было места художественности. Зато там была вода, деепричастные обороты и совершенно никому не нужные псевдонаучные (или не очень) темы.
Кроме того, у таких работ была очень ограниченная аудитория. Один, редко два неблагодарных читателя. Это отнюдь не мотивирует человека, мнящего себя писателем, заниматься такой работой.
С другой стороны, такая работа требует перестройки мозга и перенастройки руки с художественности на научность и канцелярит.
И как, скажите мне, в таких условиях удержать высокий штиль выше критической отметки? Да никак. Одной рукой ронять стиль, а другой его поднимать выходит плохо. Руки путаются, и устаёшь так, будто закатываешь банки без приспособы для закатки.
Опасно, не повторять!
Конечно, можно поднапрячься и начать относиться к этому текстовому массиву как к Малым Вещам. И этот подход очень даже правильный – художественный стиль несколько утрачивается, зато рука расшатывается в новую сторону, а мозг вырабатывает новые нейронные цепи, что в целом положительно сказывается на конечном балансе.