– Мне она понравилась, – сказал Смит.
– Вы говорите правду.
– Откуда вы знаете?
– Когда человек лжет, его голос меняется. Вы можете этого даже не замечать, а вот я чувствую.
– Вы что, проходили подготовку наподобие школы Синанджу?
– Нет, но я обладаю знаниями, которые помогают мне проникать в суть вещей. Если бы я обладал творческими способностями, то мог бы вообще ничего не бояться.
– Возможно, я смогу вам помочь, – начал Смит и тут впервые до него дошло, кем... или чем была эта медсестра.
– А вот теперь вы лжете. Так чем вам понравилась скульптура?
– Пропорциональностью и формой.
– Но все называли ее безжизненным подражанием Муру.
– Мне так не показалось. На мой вкус, в ней достаточно жизни.
– Я не был уверен, что вам захочется остановиться, чтобы взглянуть на нее. Вероятность была невелика, но все же стоило попробовать. А что это за распечатка лежала у вас в кармане пиджака?
– Платежная ведомость.
– На этот раз вы не лжете, но голос у вас как-то дрожит.
– Это ведомость, – твердо произнес Смит.
– Ладно, неважно. А вы можете приказать Римо убить Чиуна и себя?
– Нет.
– Впрочем, это не имеет значения. Вы очень мне помогли. – Свет погас, и Смит принялся напряженно всматриваться в темноту с голубой сердцевинкой, которая исчезнет, как только зрачки привыкнут к переходу от света к тьме. Он глубоко дышал, прислушиваясь к шуму волн. Проснулся он в машине, а потом, когда его вновь обступил холодный ночной воздух, почувствовал запах эфира и понял, что он в лифте, идущем вверх. Когда он снова проснулся, ярко светило солнце и рядом находилась обычная сиделка.
– Как вы себя чувствуете, доктор Смит? – спросила она. – Вас приехала навестить ваша жена. Мы так вчера испугались за вас! Где вы были?
– А вы разве не знаете?
– Нет, – ответила сестра.
– Я буду... – начал Смит. Он прекрасно знал, что у раненых бывают галлюцинации. Ночью он готов был поклясться, что эта сестра – робот, единственная цель которого – убийство Римо и Чиуна. А на самом деле Смит спокойно лежит в своей палате, сестра сидит рядом, палата пахнет свежей краской и чистотой. Он улыбнулся и снова произнес: – Я буду...
– Ты обязательно будешь, – сказала сестра, и голос ее прозвучал ровно, словно говорил автомат.
– О Боже! – воскликнул Смит и потерял сознание.
Тем временем Римо боролся с дурными предчувствиями. Если Смита похитили, то кто же управляет конторой? Когда они подъехали к зданию санатория «Фолкрофт», он решил задать этот вопрос Чиуну. У ворот не было усиленной охраны – как всегда, дежурил один полицейский из отставников, который потребовал у Римо пропуск.
– Обойдешься, – бросил Римо.
– Ну и черт с тобой, – произнес страж фолкрофтских порот и отвернулся к черно-белому телевизору.
Чиун пожаловался Римо на то, что пропускает очередной сериал.
– Так кто же теперь следит здесь за всем? – обратился Римо к Чиуну, когда они вошли на территорию старинного поместья с просторными газонами и зелеными лужайками. Однажды, когда над КЮРЕ нависла угроза, Римо уже пришлось тут побывать, но сейчас положение Фолкрофта было еще более уязвимым.
– Я знаю только то, что лишен возможности следить за происходящим в моем сериале. А за чем следят другие, меня не касается.
– Странно, как здесь все изменилось. Даже стены кажутся уже не такими внушительными.
– Детям всегда кажется, что дверные звонки висят слишком высоко, – назидательно изрек Чиун.
– Знаешь, – начал Римо, глядя на старинные кирпичные здания, густо заросшие плющом, – я сам толком не знаю, чего ищу.
– Но узнаешь, что узнаешь, как только увидишь, – договорил за него Чиун.
– Да, ты прав.
– Ты никогда не сможешь это узнать. Нельзя найти того, чего не знаешь.
Они вошли в большое старинное здание, где находился спортивный зал.
Здесь Римо впервые встретил Чиуна, здесь начал изучать основы Синанджу.
Теперь на полу лежали маты, были установлены баскетбольные кольца н спортивные снаряды.
– Когда-то я считал, что оружие и большие отряды людей представляют собой значительную силу, – выговорил Римо.
– И еще ел мясо, – добавил Чиун.
– От этого было труднее всего отказаться. Помню, бифштекс мне во сне снился. Я еще помню, как меня поразило, когда ты рукой разбил деревянный брусок. Я хочу сказать, всего лишь какой-то деревянный брусок, а мне это показалось удивительным. Знаешь, тогда я не понимал и половины из того, что ты мне говорил.
– Тогда? – переспросил Чиун со смешком. – Только тогда?
– Конечно, тогда.
– Так вот, значит, в чем причина, что мы все ходим вокруг да около и даже не знаем, чего ищем. Послушай, Римо, ты доставляешь мне одни волнения.