Бросив в могилу несколько горстей земли, я укрыл ее ветками, а потом отвернулся и пошел прочь, не в силах больше смотреть на нее.
Кора и Дамон сидели, прижавшись друг к другу.
— А что с моей сестрой? — услышал я шепот Коры.
Дамон пожал плечами. Интересно, знал ли он на самом деле больше, чем рассказал нам? Но я не был готов его выслушать. Пока не готов.
В нескольких метрах от них я прилег на жесткую землю, закрыл глаза и погрузился в сон. И хотя сознание постепенно покидало меня, я понимал, что сон мой будет неглубоким и нервным. Но я заслужил это. Я заслужил всё, что меня ждало впереди.
19
Я никак не мог заснуть и все время вертелся на жесткой земле, пытаясь найти удобное положение. Но ничего не получалось. Каждый миллиметр моего тела пронизывала боль, словно тысячи иголок вонзались в кожу. Во рту был отвратительный привкус, язык — как наждачная бумага, руки и ноги — словно чугунные.
Я был в каком-то полузабытьи, не понимая, где нахожусь, но у меня было ощущение, что место мне знакомо, и я бывал здесь раньше. Но где же я? Возможно, в аду; что ж, здесь хотя бы тихо. Я приоткрыл глаза и заметил две светящихся точки, которые приближались ко мне.
— Итак, вот и ты! — произнес чей-то голос. Я прищурился и обнаружил, что источник этого света — пытливый взгляд двух больших глаз.
— Катрина! — прохрипел я.
— Почему бы и нет? Да, это я, — проговорила она так, словно мы просто встретились с ней на пыльной, грязной дороге неподалеку от поместья Веритас.
— Это все сон, — сказал я, обращаясь скорее к себе, чем к ней.
— Возможно, — она произнесла это таким беззаботным тоном, словно я спрашивал ее, будет ли сегодня дождь. — Но разве это так важно? Главное, мы снова вместе.
— Почему так происходит?
— Некоторые люди не умеют отпускать. Наверное, это сложно, да? — Вопрос был риторическим.
Я посмотрел ей в глаза. Эти огромные кошачьи глаза; они сейчас были еще прекраснее, чем всегда. Я стал вспоминать то время, когда я изо дня в день тонул в этих глазах, готовый всем пожертвовать ради них. Так оно и случилось. Я рискнул ради Катрины всем. И я все потерял. Но эти глаза напомнили мне о том, что значит быть молодым и верить в то, что любовь способна покорить мир.
Я всегда хотел спросить ее, почему она обратила меня, зная наперед, что жизнь моя будет горькой. Я хотел узнать, как она сама выдерживает свое вампирское существование. Я хотел понять, что же мне делать теперь, когда я потерял все, чем дорожил. И я хотел знать, почему она продолжает преследовать и мучить меня.
— Умничка Стефан, — улыбка заиграла на губах Катрины. — Вечно ты обо всем размышляешь, все обдумываешь. Но запомни, есть многое на свете, друг мой Стефан, что невозможно ни понять, ни объяснить. Есть вещи, которые можно только пережить, испытать самому.
— Но почему?! — воскликнул я, но вместо ответа Катрина просто растворилась во тьме.
— Нам пора идти, — сказал Дамон, грубо ткнув меня под ребра носком своего ботинка.
— Сейчас? — Я передернул плечами, пытаясь прогнать сон. На траве повсюду уже выступила предрассветная роса, и я понимал, что еще чуть-чуть — и утро окончательно вступит в свои права.
Дамон кивнул. Кора, нахмурившись и скрестив на груди руки, стояла в нескольких шагах и молча разглядывала нас.
— Мы возвращаемся в Лондон, — твердо произнес Дамон. — Мне нужно найти Сэмюэля и преподать ему урок. Никто не смеет перехитрить Дамона Сальваторе. Я собираюсь обставить его в его собственной игре.
— Мы не можем вернуться в Лондон, — выпрямившись во весь рост, я стоял напротив Дамона, пристально глядя ему глаза и крепко сжимая челюсти. — Ты что, не понимаешь?! Нужно остановить эту войну, которую нам навязали. Ты привык ненавидеть меня. Теперь ты будешь ненавидеть Сэмюэля. Это приведет только к новым кровопролитиям, к новым убийствам. Ты что, не понимаешь этого?!
— О, да, я все понимаю, братишка. И я понимаю, что ты скорее дашь себя убить, чем скажешь брату «спасибо» за то, что он спас твою жизнь. Так вот, я возвращаюсь в Лондон. Если ты хочешь прозябать в неизвестности и выживать, питаясь кровью овечек и кроликов, — вперед.
— Я тоже еду в Лондон, — произнесла Кора. Лицо ее было бледным и измученным. — Я должна найти Вайолет. — Тут они с Дамоном обменялись взглядами, смысл которых так и остался мне неясен.