— Сына? — Биорк покосился на Женщину Гнона.
— Она все знает! — сказал ему Санти. — И предложила свою помощь, как ты видел.
— Ты — воин? — спросил Генани туор.
— В Тонгоре женщины не воюют! — с некоторым высокомерием сказала Ронзангтондамени. — У нас довольно мужчин!
— Это я заметил!
— Триста солдат. Командиры здесь, остальные в Нижнем Тангре, если мало, скажи.
— Где Нил?
— В доме сирхара, — ответила фэйра. — Если он захочет принести его своему богу, то сделает это сегодня. В Храме.
— Где дракон, о котором говорил Санти?
— Далеко. Но он вернется. Учти: драконы не нападают на людей!
— Мы нападем на них, когда они поведут Нила в Храм! — предложил Санти.
— Этайа! Насколько я понимаю, опасен именно колдун?
— Не называй его колдуном. Он маг. Черный маг. Сильный. Не называй его колдуном. Это расслабляет тебя.
— Госпожа! — обратился Биорк к Женщине Гнона. — Твои воины справятся со жрецами?
— Да. Но не с сирхаром! С ним не справится и тысяча воинов. Он — сирхар! Его невозможно убить!
— Не думаю. Моего сына тоже звали Неуязвимым. До вчерашнего дня.
— Ди Гон силен, Биорк! — напомнила Этайа.
— Это я понял. Когда они начнут?
— Не знаю. Но скажу, когда за Нилом придут.
— Этайа, дракон должен быть здесь.
— Госпожа, как только они начнут, твои воины должны быть на площади перед Храмом. Они не вызовут подозрений?
— Нет. На площади будет много людей. В Тонгоре любят зрелища.
— Этайа, дракон сможет меня нести?
— С ним будет Гестион.
— Кто это?
— Мальчик. Его прислал Одинокий.
— А сам он?
— Не знаю. Ты придумал?
— Да.
Процессия медленно двигалась через площадь от дома сирхара к Храму. Первыми, приплясывая, шли жрецы в желтых набедренных повязках. Длинные, тощие туловища раскачивались под звуки идущего за жрецами оркестра. Музыка, которую играли, была скорее устрашающей, нежели приятной, но той, что заставляет тело двигаться.
За музыкантами в подаренной Ронзангтондамени белой колеснице плыл над желто-коричневым потоком жрецов Нил.
Он был вновь облачен в подобающие Хаору царственные одежды и был непоколебимо величественен. Никто из зрителей не догадывался, что телом его управляет не он сам, а воля сирхара, его жреца, чья запряженная красными громадными котоарами колесница следовала позади процессии.
Площадь была заполнена возбужденной толпой. Полны были и балконы Дворца Королевы. Разумеется, и сама она, Королева Тонгора, смотрела сейчас вниз, на торжественное шествие. Никто из тех, кому дозволено было присутствовать сейчас в Верхнем Тангре, не упустил возможности. Хаор уходит! Уходит, удовлетворенный своим народом. И своим слугой, Верховным Жрецом и сирхаром Ди Гоном. Церемония в Храме открыта только для посвященных, высших жрецов, но шествие могут увидеть многие. И должны увидеть! Потому так медленно движется оно, потому так пляшут коричневокожие коротконогие жрецы.
Радуйся, народ Тонгора! Хаор уходит!
Багровые в лучах садящегося Таира котоары, скованные волей сирхара, так же как и Нил, плавно катили колесницу мага. Ди Гон ни на мгновение не ослаблял внимания. Если враги готовят удар, он будет нанесен сейчас. Глаза сирхара, его чутье, его внутреннее зрение — все было предельно обострено. Появись на королевской площади кто-нибудь враждебный его замыслам — тотчас упадет, связанный заклятием силы. Велика мощь Ди Гона. И с каждым побежденным врагом она растет! Мягко ступают котоары. Беснуется толпа вокруг. Неподвижно лицо Нила. И уже совсем близко ворота Храма. Там, в подземелье, уже никто не посмеет и не сможет помешать Ди Гону. Хорошо, что площадь заполнена людьми: сильному нужен простор. Тому, кто захочет напасть, нужно добраться до сирхара прежде, чем маг увидит врага. Даже для выстрела из арбалета нужно приблизиться. А кто устоит перед волей Ди Гона? Сегодня таких нет! Сегодня его день, день черного мага Ди Гона! Сегодня даже Одиночка не посмеет бросить вызов Ди Гону!
Старшие жрецы уже вошли в низкие храмовые ворота. Осторожно ступают ноги входящего: не наступи на Оберегающего Вход! Наступишь — умрешь. Медленно и осторожно должен входить человек в жилище бога. С радостью и с почтением. Со страхом и трепетом.
Громче заиграла музыка, оркестр прошел между колоннами и канул во тьме. Этим не будет позволено присутствовать в нижних залах, но под своды Храма войти разрешено и им. За музыкантами втягиваемая черными пастями тяжелых арок потекла желто-коричневая волнующаяся масса жрецов. Въехала в тень портала белая колесница, увозя Нила. За ней — снова жрецы.