Или я вновь что-то себе надумываю, но факт остаётся фактом, перемену после урока математики я встретил как спасительницу своего рассудка, а заодно время прокормить один генератор мурчания, который смотрит на меня просящими глазами.
Именно поэтому я собираю свои книги в портфель и с ним направляюсь в уборную. Так-то можно было и без портфеля, но ещё из средней школы уяснил — если не хочешь проблем с личными вещами, то не оставляй их где попало и без присмотра. Уборная же была выбрана по единственной причине — самое удобное место, где можно уединиться.
Только, увы, не сегодня. Мужской туалет был занят, на что намекала охрана в виде четырёх парней-старшеклассников, которая не никого пропускала. Пожав плечами, пошёл дальше искать место, попутно раздумывая, не слишком ли много сегодня просит крови Химари? Обычно она просила её три раза в день — утро, обед и вечер. Пьёт она не много, ну, по крайней мере, я этого не чувствую. Вот пройду обследование в больнице на выходных, на чём настояли Маша с Катей, тогда и буду паниковать.
— Помогите! — раздался женский голос из туалета, что заставил меня застыть.
— Тебе показалось, тебе просто показалось. Ты не должен быть в каждой дырке затычке. Есть другие, — тихо проговорил про себя как мантру, стараясь при этом успокоиться.
— Помоги… — раздаётся громкий звук удара, что с большого расстояния услышал даже я.
Ученики, которых было достаточное количество, начали поспешно расходиться, даже не пытаясь оглядываться.
— Они побежали звать учителей, — говорил себе, тем самым стараясь убедить, но получалось с трудом. — Ты не должен влезать во всё это. Ты обещал Маше и Кате.
Хоть я и говорил эти слова, но поднимающуюся волну усмирить не получалось.
— Эх, — моё до этого напряжённое тело расслабилось, а я посмотрел во внимательные глаза Химари, которая сидела у меня на плече. — Поможешь мне? — она ответила мне утвердительным кивком. — Тогда слезай, можешь упасть.
Напоследок вздохнул и усмехнулся.
— Перед смертью не надышишься? — вспомнил фразу близкого мне человека. — Погнали!
И я погнал. Погнал на всех доступных мне скоростях в сторону двери туалета. На меня обращали внимание стоящие в стороне ученики, а чуть позже, когда до двери остался десяток метров, меня заметили и «охранники». Это было понятно по их удивлённым лицам. Одно из которых получило целый кладезь знаний, в виде моей заполненной учебниками сумки. В других двух я влетел ногами вперёд, попутно выбив закрытую чем-то дверь туалетной комнаты.
Что я могу сказать? Я дурак, ибо вышло очень больно. Ушиб спины и зада это подтвердит. Именно боль оттуда помогла мне прийти в себя после падения. Снаружи послышался крик и шипение. Химари мне уже помогает, не стоит заставлять её ждать.
Может это и плохая привычка, но только встав на ноги, я замер. Мозг потребовал времени на обработку увиденного и попытку выдать что-то членораздельное, но выходило только пыхтение. Ко мне спиной сидел какой-то парень в форме нашей школы и с тёмной шевелюрой. Что уж поделать, в Японии не такой уж большой набор возможных цветов волос у ребёнка, если он конечно чистокровный японец. Возможно, из-за этого они наиболее часто красят волосы, например как моя соседка, только не ясна ещё причина того, что она носит красные линзы. Вполне возможно они для зрения.
Вот так и бывает, что лишние мысли не вовремя приходят, но долго они у меня в голове не задержались. Стоило парню повернуться ко мне лицом, как все мысли пропали, но не из-за лица парня. За парнем находилась девушка, причём она была без сознания, на что намекала опущенная голова и стекающая струйка крови из губы.
Её лицо было мне чем-то знакомо, но её имени или фамилии не знал. Рукав её блузки был разорван, а пуговицы наполовину расстёгнуты. На одной её щеке расплывался большой синяк, когда другая щека была просто покрасневшей.
Голова была пуста, вплоть до звона, а также желания, суть которого было в одном. Как можно сильнее украсить лица и тела виновных синяками. Возможно даже переломами.
***
Вновь школьный звонок, что освобождает от очень нудного учителя математики. Он и так сам по себе очень нудный, но нетерпение от прошедшего на перемене разговора делали его речи всё более нудными, а время всё больше растягивалось.
Но урок закончился и Мика Хираи уже хотела поймать нового ученика для обсуждения с ним времени, когда можно встретиться, если он конечно не соврал. Вот только Кицуне-кун сбежал из класса раньше, нежели она смогла сказать ему что-либо.