— Ну, торопиться не стоит, Артемьев, — покачал головой урядник. — Не надо тебе уже торопиться. Ты уже всё успел. Убийство, закрытие зоны без лицензии. А ещё… Где твои друзья, Артемьев? Городовые роют землю вокруг твоего интерната и следов несчастных сироток как-то не очень много…
— Откуда мне знать, Посвистов? — фамилия урядника была написана на табличке на столе. Табличка сверкала, нарядная такая. Протирает, наверняка.
— Господин Посвистов, Артемьев.
— Господин Артемьев, Посвистов, — расслабленно отмахнулся я.
Он скрипнул зубами, коснулся воротника, ставшего вдруг тесным, но справился с собой. Вернулся в ядовитую елейность:
— Но даже те следы, что мои люди обнаружили — довольно громкоговорящие. Например, оккультные символы на месте обозначенном как возможное расположение портала, — урядник прищурился, толстые губы чуть побледнели от недовольства. — Штатный чародей уверяет, что это часть ритуала по поглощению души.
В мире за пределами этого такое зовется выдергиванием эссенции. И, как я уже говорил, является признаком слабости. Попыткой простых людей прикоснуться к возможностям одарённых. Возможно, ритуал моих одноклассников мог бы даже пройти с успехом, чего, слава всему хорошему, не случилось. И тогда бы сила одной души какое-то время могла бы быть использована тем, кто этот ритуал проводил. Но ничего серьезного с такой энергией не сделаешь. А если даже получится, то вероятнее всего придется потом проходить проверку на ведьма-не ведьма. Когда камень к шее привязывают и кидают в реку. Выплывет — значит можно карать как ведьму. Не выплывает — судебная ошибка и компенсация семье пострадавшей. Метод безошибочный. И единственно доступный, потому как сканеры сигнатур и возмущений дара не уловят одну чуждую душу. Точность приборов не та.
— Также мы нашли следы крови, — продолжил урядник. — Не вашей.
Наступила пауза. Он смотрел на меня победителем, я глядел на него внимательно, всем видом ожидая продолжения.
— И? — не выдержал я. — Кто-то шёл и пролил немного?
— Оставьте свои шутовские повадки, — урядник постучал указательным пальцем по столешнице, будто призывая к вниманию. — Речь идёт о серьёзных обвинениях. Вы можете отправиться на урановые рудники как минимум. А быть может и… петля, господин Артемьев.
— Так… — поднял я руку, останавливая полицейского, — так… Пулю в себя сегодня тоже я выпустил?
— Кстати, убийство человека с применением дара без регистрации оного тоже преступление.
— Самозащита!
— Убийство! — противно ухмыльнулся он.
В дверь постучали.
— Я занят, — рявкнул в ответ урядник.
— Ваше благородие, тут эта… К вама… — послышался глухой голос.
Дверь тут же распахнулась, пропуская наружу сухопарого седовласого мужчину в деловом костюме. Лицо высушенное, нос крючком, а из-под густых белых бровей смотрят хитрые и умные глаза. За порогом остался городовой с вытянутой физиономией. Увидев взгляд начальника, нерадивый страж торопливо закрыл дверь.
— Вы… — тестом в кадке начал приподниматься из кресла урядник.
— Вольтке Исаак Моисеевич — адвокат, — представился гость. — Я представляю интересы Ильи Александровича Артемьева.
Он моментально оказался у стола урядника, уверенно положил перед полицейским свою визитку, а затем и пару бумаг.
— Прошу расписаться о задержании несовершеннолетнего и препятствии в регистрации одарённого.
— Опять вы… — Посвистов аж позеленел глядя на адвоката.
— Волею государя нашего обязан нести службу по первому зову права, — вежливо поклонился Вольтке. — Ваша подпись.
— Он не задержан, — урядник дёрнулся так, будто ему на стол змею бросили.
— В таком случае мы можем идти! Спасибо за сотрудничество, господин Посвистов. Всего хорошего. Господин Артемьев, прошу.
Я поднялся, посмотрев на бело-зелёного урядника с усмешкой победителя.
— Спасибо, — сказал я спасителю, когда оказался на улице. От участка к парковке вела каменная улица, а на стоянке застыл представительский автомобиль «Стремительный».
— О, не стоит благодарностей, молодой человек. Благодарите Елизавету Весельникову. Вы готовы незамедлительно отправиться в Приход для регистрации? Я бы настойчиво рекомендовал вам завершить эту ступень как можно скорее. В вашей ситуации это может немного упростить дело по вашей защите.
— Защите?! — это, конечно, новость. Даже две. Елизавета Андреевна лихо реабилитировалась за то представление во время покушения. Боюсь что иначе мне пришлось бы покидать полицейский участок по трупам.