— Я приложу все усилия, чтобы не пускать ситуацию в плохое русло, но мы должны быть готовы. Инцидент на дороге и сложившееся положение дел в закрытии носовской зоны особых забот нам не доставят. А вот пропажа ваших одноклассников произошла очень некстати.
— Я…
— Конечно вы не при чём, — закивал Исаак Моисеевич. — Несомненно.
Водитель «Стремительного» открыл перед адвокатом заднюю дверь.
— Прошу, молодой человек, — пригласил меня Вольтке. Я забрался в приятно пахнущий салон, протиснулся в середину. Следом сел адвокат. Положил на колени кожаный чёрный кейс.
— Антоша, давай к поповскому приходу, — приказал адвокат. — Илья Александрович, в другой момент я бы даже не подумал беспокоиться о том, какая ситуация сложилась вокруг вас. Люди пропадают. Переезжают. Бегут. Случается разное, знаете ли. Но по моей информации на месте преступления найдена кровь господина Красавина, и недвусмысленные следы волочения тела. И здесь закрытие портала может оказаться не героическим поступком, а попыткой избавиться от улик. Прискорбно, но увы.
Вот ведь… Это же сколько людей мне придётся завалить, чтобы выбраться из сложившейся ситуации? Да, Илюшенька, привык решать вопросы смертью оппонента — встречай российскую цивилизацию. Это тебе не вотчины Князей Падали да Тёмных Лордов. Здесь прикончив одного ущербного и нарушив закон — будешь вынужден бороться со всей машиной. Проблемы будут расти в геометрической прогрессии. Как-то это всё нужно прекратить и быстро. Пока я не готов принимать такие вызовы. Вон, паршивое метание энергии меня чуть не вырубило.
— Уверен, Исаак Моисеевич, вы знаете, что мы должны предпринять.
Стекло между нами и водителем поползло наверх. Старик блаженно улыбался мыслям, дожидаясь, пока оно не отрежет нашу половину салона. И как только это случилось Вольтке проговорил:
— Несомненно, Илья Александрович, я знаю. Сложившуюся ситуацию бы упростили некоторые финансовые вливания. Разумеется, они не погасят вашу обязанность явиться в Приход Первой Церкви, ибо здесь я бессилен. Однако ретивость господина урядника смогли бы нивелировать полностью.
Ах, нивелировать. А не является ли это всё частью большого шоу, господин Вольтке? Не работаете ли вы и полицейский урядник вместе? Один добрый, второй злой и оба хотят денег.
— Я несколько ограничен в финансах. Если помните, то я интернатский, — уклончиво ответил я.
— Я сам выходец из детского дома, Илья Александрович. Так что прекрасно понимаю ваши осложнения. Поэтому готов предоставить вам необходимую сумму. В виде исключения под небольшой процент, так как Лизонька хороший друг моей дочери, — адвокат улыбнулся белоснежными зубами. А вы, батенька, хищник, как я погляжу. — Ну и как соратнику по тяжёлому детству. Как видите, интернат это не приговор и можно многого добиться. Тем более что вы обладаете даром, а значит и горизонты ваши могут быть шире.
Что-то он знает. Не просто так такое предложение озвучил.
— О какой сумме идёт речь?
— Двадцать тысяч рублей, Илья Александрович. Вы же понимаете — расследуется убийство. Тройное убийство.
— Это большие деньги. По-моему, такая машина стоит дешевле, — я похлопал ладонью по сидению.
— Отнюдь. Я отдал за неё пятьдесят тысяч. И я бы рекомендовал вам поспешить с решением.
Он открыл кейс, вытащил оттуда ещё бумагу. У него походу там набор на все случаи жизни.
— Что это?
— Долговая расписка. Здесь график выплат. Вам прочитать всё что написано мелким шрифтом?
— И где я возьму деньги, Исаак Моисеевич, чтобы вернуть их вам? — я внимательно прочитал текст договора. Да уж. Только вернулся и уже в кредитной кабале. Как это всё непривычно и интересно. Неужели люди так всю жизнь живут?
— О, уверен такой человек как вы как-нибудь разберётся с подобными затруднениями, — адвокат улыбнулся во все три ряда зубов. Фигурально выражаясь, разумеется.
Вольтке вложил мне в ладонь ручку. Проклятье. Даже сумма была внесена в текст расписки. Вот ведь хитрован. Что же ты задумал, Исаак Моисеевич? Что ты такое знаешь?
— Я уверен, что в администрации уезда вам будет выплачена награда за закрытие зоны, конечно же, она будет скорее символического размера, однако… Капля за каплей, молодой человек, капля за каплей… И, знаете ли, океан!
Ежемесячный платёж, пени, условия, обязательства. Какая скукота. Нет, к такому преисподняя меня не готовила.
— Знаете, Исаак Моисеевич, если бы я был виновен, то, несомненно, воспользовался бы такой волшебной палочкой. Однако воздержусь.