Хотя может лучше бы вспугнули, а? Очень неловко стало. Одно дело, когда ты сам решаешь проблему и волен в выборе средств, другое, когда ты становишься чужой пешкой. Да, пока ты идёшь к вершине, тебе придётся быть чьей-то фигуркой, но когда ты там уже был, опускаться до роли инструмента неприятно.
— Идёмте, Илья…
Мы вышли из-под навеса и почти сразу же оказались в серой зоне. Под ногами мягко пружинил мох. Я плавно двигался за ковыляющим впереди игуменом, который помогал себе посохом. Его тиара сменила цвет на оттенки серого. Шагов через десять мы вышли к трём фигурам, застывшим среди тёмных деревьев.
Уже подходя к ним, я почувствовал их силу. Паладины Церкви… Да, игумен всерьёз подошёл к работе, раз даже этих пригнал. Это ведь не просто служители, это сильные одарённые, посвятившие всю свою жизнь лишь искусству сражения. Высокие, бронированные бойцы с огромными двуручными боевыми крестами. Все трое были в белых плащах, а страшного вида оружие покоилось за спинами, отчего казалось, что каждый из паладинов решил прогуляться на личную Голгофу.
Лица воинов были открыты, чисты и безмятежны. Никаких бород! На головы накинуты тканевые капюшоны, с мощных шей свисают кресты-обереги. У того, кто стоял по центру, священных амулетов на груди было под десять штук разного размера. Вместо левого глаза у бойца зияла уродливо зажившая рана, и повязку он демонстративно не носил, но даже с таким косметическим вмешательством воин выглядел благородно.
Все трое поприветствовали игумена почтительными кивками.
— Ваше Высокопреподобие, мы готовы, — мелодично произнёс одноглазый. Лет сорок ему, а голос как у юноши. В хоре поёт?
— Святейшие братья, — поклонился им игумен. — Пусть вера направит ваши клинки, и да славится имя Его!
— Аминь, — хором прогудели воины.
Я смотрел на паладинов с показным восхищением, испытывая фантомные боли. Передо мною стояли самые злейшие мои враги из старого доброго будущего. Элита Первой Церкви. Самые обученные, самые стойкие, самые преданные делу воины. Ох, как с ними было сложно. Сколько крови попили их вылазки!
— Как видите, Илья, вы в надёжных руках, — заметил мою реакцию довольный собой Пётр. — Смею заверить, здесь собраны лучшие демоноборцы нескольких уездов. Я вас не обманывал.
— Ваше Высокопреподобие, — решил уточнить я. — Вы же понимаете, что бездушные не должны видеть вот всех этих плясок вокруг⁈ Диалога ведь никак не выйдет в этом случае. Особенно если я буду стоять вместе с паладинами.
— Илья, не беспокойтесь, никто из Первой Церкви не выдаст себя, если вам не будет угрожать опасность, — поспешил вмешаться игумен. — Я всё учёл. Лагерь разбит специально за пределами всей существующей для добычи ресурса инфраструктуры. Отсюда до портала хранителя чуть дольше идти, но так будет надёжнее с точки зрения маскировки. Несколько звеньев паладинов уже на территории и, поверьте: мы будем проходить мимо их секретов, и вы никого не увидите. Вы можете доверять нам. Я даю своё слово. Рассчитываю и на вашу открытость.
Я хмыкнул. Доверять? Ох, что-то я ввязался в историю, конечно. Но, с другой стороны, если бы сунулся сюда без оповещения… То уже был бы вне закона, как пить дать. А я только Василису вернул в лоно гражданского общества, так сказать. Негоже самому из него в тот же момент выпасть. Так что всё что ни делается, всё к лучшему.
— Нам сюда, — игумен по-своему расценил моё молчание. И мы зашагали в серый лес.
Мир вокруг потускнел, прожекторы за нашими спинами ещё пробивали хмарь сопряжения, но с каждым шагом становилось всё темнее и темнее. Когда, наконец, последние лучи света сдались, то игумен коротким жестом создал над головой искрящуюся сферу. Она бесшумно поплыла вместе с нами холодной дикой звездой.
Интересно, а какой у игумена ранг? Я искоса посмотрел на бородатого священника. Ну, скорее мастер. Вряд ли выше, хотя не удивлюсь, если и грандмастер. За себя постоять сможет. Вон, идёт же в зоне и без свиты, если не считать бесшумных паладинов, хищными тенями двигающихся спереди, слева и справа от нас. Такой подход к исполнению обязанностей у игумена достоин уважения. Куда проще на рискованные операции отправлять кого-то званием пониже. Мол, справится — отлично, а нет, ну на то воля всего хорошего.
Сверху снова падали серые хлопья. Лес молчал, а из-за искрящейся звезды казалось, будто за стволами деревьев кто-то постоянно мелькает, но быстро прячется, стоит сконцентрировать на нём взгляд. Я размышлял о предстоящей беседе, пытаясь заранее подбить свою легенду, на случай если Мордард скажет лишнее, и способное сильно взбудоражить церковников.