Лиза машинально повернулась назад, к Василисе. Зелёные глаза ведьмочки распахнулись широко-широко от возмущения:
— Да не я это! Не смотри так!
— Ты уже его предавала! — прищурилась Лиза.
Я кашлянул. С намёком кашлянул, вспомнив ей историю с Лавровыми, по чьему наказу мне в лобешник пуля прилетела на старте моей демоноборческой карьеры. Как бы, тут тоже у кого-то в глазу бревно торчит. Я обиды не держу, но давайте ближе к справедливости.
— Прости, Люшк, — залилась румянцем Лиза. Умница, сразу всё поняла. — И ты, Василисичка, прости. Это я из-за нервов сама не своя. Так людей жалко…
— О своих думать надо, — обиженно проворчала Вася. — А не о чужих.
— Так, дамы, не ссорьтесь, —вмешался я. — Кто бы там на Мордарда ни работал, он уже должен знать куда мы едем. Я стараюсь всех держать в курсе! Как и завещал великий Пётр.
И это было правдой. Я не скрывал цели нашего путешествия. Ёжкина кошка, да я даже работнице закусочной сказал куда едем и зачем. Так что легенду блюду и блюсти буду.
— Вообще, я Мордарда не слушаю. Он бубнит постоянно что-то. Обещает разное дурацкое. Вон, клянется вылечить меня! — хихикнула Василиса. — Говорит, что это ты меня изменил, а он может всё исправить. Дурак, зачем это исправлять?
Мы встретились взглядами в зеркале заднего вида. Рыженькая сексуально подмигнула:
— Я не хочу, чтобы это исправляли. Я, может быть, всю жизнь о таком мечтала!
— Все долгие семнадцать лет, — хмыкнула Лиза.
— Восемнадцать, Елизавета Андреевна! — совершенно серьезно заявила Василиса. — Исполнилось в апреле.
— О, это многое меняет! Взрослая жизнь! — покачала головой Лиза.
— Старикам виднее, — обезоруживающе улыбнулась Вася.
— Дамы? Вы меня беспокоите! Давайте-ка мир-дружба-наждачка! — снова вмешался я.
— Умолкаем. Да? — Лиза повернулась к ведьмочке, вроде настроена дружелюбно. Фух, отлегло. Грызни мне только не хватало. Василиса часто-часто закивала, показав пальцами сердечко.
— Господин недоволен. Но мы можем сделать господина счастливым. Господин хочет? — шутливо-жарко сказала ведьма. Лиза повернулась ко мне, изогнула бровь вопросительно и с намёком. Ух, девочки, вы полегче, ладно?
Я вместо ответа положил руки на руль, завёл автомобиль. Господин хотел, но не сейчас. Сейчас надо было выбраться из этих пробок, найти место потише и хорошенько поспать, а дальше уже спокойненько добраться до Твери.
Впрочем, через несколько часов поездки, в мотеле под Великими Луками, господин получил то, что хотел. Сдавать нам один семейный номер на троих отказались, поэтому пришлось брать два. Один для девочек, второй для мальчиков, однако соблюдение нехитрых правил господина не обломало, так как номера были по соседству.
Я не помню, как принимал душ, но помню, что вода настраивалась плохо. А дальше только запах свежей простыни, приятная усталость во всём теле и темнота. Весь остаток дня я точно проспал как убитый. Ночью ко мне заглянули девчонки. Хихикали, перешёптывались. Я чувствовал нежные касания, и даже ответил на них. Вот только будто и не проснулся при этом. Помню запах Лизы, помню жаркое дыхание Васи, помню волшебные ощущения, но всё это происходило словно в тумане. Тело действовало отдельно от разума, и когда девочки покинули спальню, то я снова провалился в болезненный сон. Я слышал, как Лиза и Василиса говорят о чём-то за стеной, и то были уютные, домашние голоса. Без криков, без резких эмоций. Словно старые подруги, прошедшие через огонь и воду и уже не старающиеся казаться друг перед другом лучше, чем есть на самом деле. Успокоенный ровным гулом я провалился в сон ещё глубже. Потом несколько раз звонил телефон, но даже руку к нему протянуть не удалось. Пусть надрывается. Усталость накопилась так сильно, что даже если бы это был сам император — то простите, но все операторы заняты и вам перезвонит первый проспавшийся.
Очнулся же только утром следующего дня. Пару минут лежал на спине, пытаясь понять, что из вчерашнего дня было правдой, а что бредом уставшего сознания. Нормально меня приложило. Отвык я так уставать. Да, нагрузка огромная, для юного организма так особенно, но ведь и сил у молодого тела должно быть побольше.
Я добрался до душа, с удовольствием ополоснулся и уже минут через десять покинул комнату в бодром расположении духа. Двери мотеля выводили на небольшую парковку, за которой шумело шоссе. А ещё дальше раскинулся сосновый лес. Пахло хвоей.
Серая «Тверчанка» с двумя хмурыми священниками стояла рядом с нашей машиной. И оба моих соглядатая не спали. Жуткие типы, честное слово.