Многоликий поморщился:
— Я убью его, веришь ты мне или нет.
— Убей, конечно, раз надо. Но сначала возьми вот эту вот лапулю.
Я протянул ему бледного големчика. Бес глянул на подарок с подозрением, но руку подставил.
— Просто оставь неподалёку от того места, где обитает твой старый хозяин. В уголок какой-нибудь, под крышей. Куда угодно. На пол положи и сделай вид, что ничего не было. А потом убивай вовсю кого хочешь. Кроме малыша.
— Что это? — с подозрением спросил Родионов.
— Безделушка, — улыбнулся я, разглядывая чародея. Брови у него были кустистые, неровные. Зубы тоже кривые, на ушах волосы. И родинка на шее огромная, которую не мешало бы проверить.
Это его натуральный облик? Если да, то не удивительно, почему Бес женой не обзавёлся. С такой внешностью надо быть сильно богатым и не на побегушках у большого дяди. Хотя на месте князя подобных людей надо вязать семьёй, а не только ведьмой.
Кстати, ведьма с Ладожского Озера… К ней бы заскочить, по хорошему, да ещё и с Василиской. Видимо, там обитает мастерица по контурам и зельям. То есть и ведьма, и одарённая. Причём, как я понимаю, из долгожителей. Из хороших таких долгожителей, что среди ведьм не такая уж и большая редкость.
Чёрт, стало интересно, кто ж там такая.
— Я ничего не чувствую, — сказал Бес. — Пустышка?
Оладушкин вытянул шею, разглядывая голема. Заинтересовался Претендент. Он даже с кресла привстал.
— Просто сделай то, что я прошу.
— Откуда у тебя, юнца, такие познания? — недовольно проворчал Бес. — Впервые такое вижу. Чистая эссенция, никакого излучения. Вообще! Для чего это, парень?
Я громко и с намёком вздохнул, отчего Многоликий закатил глаза, но зверька взял. Пошарил по карманам, будто не понимая, куда его деть.
— Береги его, — сказал я. — Господин Оладушкин, как бы нам такси организовать нашему новому другу?
Претендент не пошевелился. Он переводил взгляд с меня на Беса и обратно.
— Нельзя его отпускать! Нельзя!
Многоликий снова закатил глаза. Надо как-то защитить старичка. Опасения Оладушкина разумны, но… Людям надо давать шанс, особенно людям, кому только что перевернули мир с головы на ноги.
Мне почему-то подумалось, чем же я отличаюсь от Разумовского по отношению к Лизе и Василисе. Очень неприятная вышла мысль, и пришлось поскорее её прогнать. Надо будет подумать об этом позже.
Я мягко улыбнулся Оладушкину:
— Единственно, что может случиться, это то, что Разумовский будет знать о Претенденте, не разделяющим его интересов. Это сильно тебя пугает?
— Меня пугает лишь победа серого мира, — поморщился тот. Махнул рукой, и у камина забурили портал.
— Я убью его, — напоследок проговорил Бес и ушёл. Сразу за его спиной чёрное зеркало схлопнулось. Интересно, Многоликого тоже вытошнит от такого, или это моя индивидуальная реакция?
— Кстати, насчёт серого мира, — почесал нос я, глядя на Претендента. Ну, мужчина определённо вменяем и с ним, вроде бы, можно иметь дело. Готов ли он к настоящему Знанию?
— Да? — оживился Оладушкин.
— Тут такое дело… — протянул я. — Есть кое-какие изменения с той стороны. Небольшая такая проблемка…
Претендент собрался как взведённая пружина. Глаза его сверкали предвкушением.
— Не томи! — прорычал он.
Ну, раз уж просит…
Глава 7
То, что я предложил многоуважаемому Претенденту — тому не очень понравилось, это точно. Оладушкин даже побледнел немного. Глаза сталью и льдом налились.
— Ты говоришь с демонами? — очень тихо и спокойно поинтересовался он. Мне сразу вспомнилась рогатая голова на стене его дома.
— Нет, конечно. Это они говорят со мною. Правда, не знаю какой вариант лучше, честное слово.
Я даже нахмурился. Получилось более чем двусмысленно.
— И демоны заверяют в том, что некое божество близится к нам, дабы принести смерть всей планете? — без тени иронии продолжил Оладушкин. Звучало жутковато и безумно, но я всё равно кивнул. Может быть даже чуть обречённо. Кто в здравом уме поверил бы в подобное, м?
— И тебя, Илья, это вообще ни смущает? — голос Претендента наполнился елеем.
Ладно, давайте теперь совсем серьёзно.
— Смущает. Но они могут не врать. Демоны связаны с Голодным Богом. Они его чувствуют. У них ведь цель существования была призвать Пожирателя, и вознестись вместе с ним, ибо он обещал даровать блаженство тем, кто призовёт его.
— Откуда ты это…
— Это важно? Мне лихорадочно что-то придумать, или возьмём на веру? Я это знаю. Я это уже видел.
— Оракул? — с озарением вздохнул Оладушкин. — Точно! Это же столько объясняет! Редкий дар предвиденья! Да? В истории упоминался один Оракул. Луи де Марес, предсказавший падение европейских государств и возвышение Российской Империи! Точно же!