— Готово, Душеед. Сокровищница наша! — произнёс Мордард. Он оглядел место боя. — Мои лучшие воины мертвы.
— Зато ты ещё жив.
Я торопливо спустился в сокровищницу. Прошёл вдоль раскуроченных отсеков с артефактами Первой Церкви. Грубую силу тут не ждали, полагались на охрану.
Ну, вот она, ваша охрана. Доохранялась. Надеюсь, у группы Оладушкина тоже всё хорошо. Он с паладинами должен был сильно пошуметь в другом крыле дворца. И раз я не увидел здесь ни одного из Претендентов, да и наш путь сюда был не слишком-то и труден, значит, у моего свежеиспечённого соратника всё получилось.
Главное, чтобы не закончилось, как у Грайбая.
Я нахмурился, глядя куда-то сквозь вывалившуюся из отсека палицу, инкрустированную каменьями. Да что ж ты мне всё в голову-то лезешь, учитель? Прекрати уже. Я сунул оружие в карман. Не знаю что это, но раз здесь хранят, то полезно.
Расположенная под Большой Церковью сокровищница заполучила в свои недра бездонный пылесос в лице меня и моего бездонного кармана. Я сгребал всё, не пытаясь разобраться в том, что нашёл. Оружие, медальоны, амулеты, артефакты, книги, свитки, руны. Даже картину одну умыкнул, скатав её в трубочку. Понравилось очень: огромные серые кресты на холмах, повсюду окопы, в которых сидят бронированные солдаты и гигантские пушки плюются огнём в серые небеса. Не знаю что это, но если у меня когда-нибудь будет личный кабинет, то я обязательно себе эту штуку туда повешу. Красиво.
Сибириевые чаши я нашёл в самом конце сокровищницы. Четыре штуки. Даже при виде их у меня задрожали кости от мощи, скрывающейся в церковных артефактов. Было немного не по себе засовывать подобные реликвии в карман. Вдруг там они рванут и разнесут меня на сотни маленьких Илюш, м?
Оставшиеся демоны ждали меня наверху, и когда я поднялся, то Мордард хищно улыбнулся.
— Ты нашёл то, ради чего мы здесь? Я не вижу в твоих руках ничего ценного.
Колотушка так и стоял у трупа Рассказова, положив молот себе на бронированное плечо и шумно дыша сквозь прорези рогатого шлема.
— Нашёл. Идём. Рррупи?
Демонёнок котёнком запрыгнул ко мне на руки, и я отправил его в карман.
Странное это дело, двигаться по разорённому дворцу российских правителей, среди трупов и разрухи. Чувствуешь себя как минимум преступником. Да что говорить, вряд ли за такое меня хоть кто-то по голове погладит. Хорошо ещё, что все камеры Княгиня вывела из строя заранее. Пришлось поднапрячься, конечно, и сил это потратило прилично, но того стоило.
Всё что случается в Зимнем Дворце — остаётся в Зимнем Дворце, хе-хе. Так, что там у Оладушкина-то?
Эрмитаж. Концертный зал
Он всегда знал, что когда-нибудь в его жизни случится переломный момент. Когда-нибудь он поймёт, для чего вообще жил. Достигнув высот Претендента, Святослав Игнатьевич внезапно охладел к знаниям. Возраст позволял идти дальше и, быть может, у него оставался шанс подняться до уровня Верховного Мага, но Оладушкин угас. Выгорел, как модно говорить в некоторых местах. Работа на службу безопасности лишь добавила бессмысленности устремлений. Чем сильнее ты становишься, тем больше ограничений ты получаешь, если служишь государству, а не себе.
Святослав Игнатьевич всегда служил именно государству, и потом больше ответственности уже не хотел. За что себя частенько презирал.
Вот только вся его служба казалась мелочью, бессмысленной вознёй родов, когда самая животрепещущая проблема это поиск выгодной партии и устранение невыгодной, или же фильтрация благонадёжных родов в ближайшем к императору окружении. Плюс те задачи, которые он выполнял ради Императора, но которыми совсем не гордился. Ведь политика всегда грязь. И чем меньше ты её показываешь, тем больше тебя любят.
Иисус милосердный, как же это убивало Оладушкина. Но теперь у Претендента появился шанс на то, чтобы обрести смысл существования. Его совершенно не смущало то, что он помогал демонам серого мира. Пусть такие казусы беспокоят паладинов Первой Церкви, хотя даже их медиумы уже определили истинную угрозу существования и обозначили личность теоретического спасителя.
Святослав Игнатьевич отметил, что необходимость действовать совместно с потусторонними их не беспокоила. Молчаливые воины Первой Церкви выполняли свой долг перед человечеством. Ну, так они считали, судя по разговорам. Да, он слышал их беседы, и никто не выказывал недовольства ситуацией. Всё всегда по делу. Кто куда идёт, какое построение, какие приоритетные задачи да действия, и да поможет им всем Господь.