- Почему дроты не заправляют апатиниумом, не понимаю! - возмутилась Джулия, жуя купленное в бакалее печенье, сухое и кислое.
- Ты спрашиваешь об очевидном в двух случаях: когда раздражает чья-то болтовня и когда что-то беспокоит. Надеюсь, я всё ещё в особом списке неприкасаемых?
Джулия помотала головой и опять прильнула к окну.
- Поганая крыса, так и вьётся за нами, - сказала она.
Я встал рядом и посмотрел вниз. Увидел только лысый безобразный хвост, юркнувший за мусорный бак.
- О чём ты, милая?
- Я сегодня видела эту крысу, а ещё дважды на прошлой неделе и разок месяц назад. Инсар, послушай, мне же рано в психушку, да?
- Однозначно.
- Значит, эта крыса не просто так увязалась за нами, - сказала Джулия, прошла в коридор, накинула полушубок и вышла из квартиры. Я пошёл за ней.
Жирная, размером с кошку, крыса трусила по мостовой. Джулия нагоняла её, я бежал за обеими. Крыса свернула в переулок, там была свалка мусора. Джулия крикнула крысе, чтобы она замерла, но тщетно. Крыса нырнула в отбросы, зарылась под грудой объедков и пустых банок из-под консервов.
- Джулия, ну ты чего, в самом деле? Пошли домой.
- Инсар, не лезь! - фыркнула она и раздобыла металлический прут, отвалившийся от лестничной клетки.
Джулия стала шурудить прутом по мусорной куче, тыкать наобум, куда попало. Прут проткнул что-то мягкое, даже я это понял по движениям Джулии. Она вытянула его - на конце была кровь. Показался розовый нос крысы, затем лапы и пораненная тушка. Крыса пищала и вжималась в кирпич, заклинала оставить её, пощадить. В переулке появился горбатый мужчина. На нём висел балахон, капюшон закрывал лицо. Горбатый посмотрел на крысу, потом на Джулию, пошёл к нам. Джулия занесла прут над пищавшим грызуном.
- Твоя крыса?! - выкрикнула Джулия. - Зачем ты следишь за нами?!
Балахон замотал башкой, затрясся и промычал, жестикулируя, что ни в чём не виноват, что да, зверь принадлежит ему и что он ничего плохого не замышлял. Балахон стянул капюшон с лысой макушки. На тупой морде кто-то оставил глубокий шрам, сломал нос. Горбун был немым и жалким. Он подкрался к крысе, протянул лапу, по которой питомец взобрался на плечо и укрылся под слоями поношенных тканей. Горбун попятился, отошёл от нас и, убедившись, что Джулия остыла, побежал. Джулия со звоном выбросила прут на асфальт и крепко обняла меня, а потом расплакалась. Чутьё никогда ей не изменяло, и в тот вечер она уже будто чувствовала, что грядут времена мучительного одиночества.
Логово заклинателя крыс.
Дожидаюсь поезда, и ко мне подходит девушка, просит прикурить. Отдаю ей спички, она благодарит и уходит. Через секунду я уже не уверен, что вспомню её лицо или хотя бы одежду. Голова в тумане, таком же, какой укрыл этим утром Генцелад, пригнав влагу с моря. Всё потому что я занят воспоминаниями, прокручиваю давний эпизод с лысым уродом, пытаюсь проследить связь. Не хочу признаваться, что дело в моём редком таланте, которым наградил ведун в залмане. Одного не понимаю, почему урод и его крыса оказались в моей жизни ещё до злополучной встречи с демонами?
Приходит монорельс - еду в Вардбит, опять. Семь лет назад после стычки с крысиным заклинателем я решил отыскать его. Поговорил с Элем, и уже через пару дней вся шпана, пылившая на Годони, искала горбуна. Нашёлся он в Вардбите, но «Плечо» вступилось за него. Суеверные и недалёкие бандиты верили, что Горбун приносит им удачу и отводит беды. Я настаивал, чтобы мне показали жилище немого, но «Плечо» ответило жёстко - если урод пострадает, нам несдобровать.
Выхожу на станции «Киртас», спускаюсь к крепости, жду «проводника». На сей раз мальчишка постарше, усатый и наглый. «Покажи мне логово заклинателя крыс», - говорю. Парень свистит, и к нам подбегают его стайка - человек пять, чумазые, разновозрастные, но с нахрапистым взглядом. Совещание длится пару минут, потом усатый говорит мне: «Сто статов». - «А не жирно?». Он пожимает плечами, но меня такое нахальство задевает, я хватаю парня за шиворот его засаленной рубахи и встряхиваю, как пыльный ковёр. Мелочь разбегается, а усатый начинает возмущаться. Я затыкаю ему рот своей вонючей перчаткой, прошу не орать. «Пятьдесят статов - и ты отведёшь меня к немому! Ты понял, о ком речь?». Он кусает воловью кожу, но быстро понимает, что не справиться, кивает. «Сибер нужен? - спрашивает, - а как же «плечо»?». Я отдаю ему деньги, половину. «Не твоя забота. Показывай! Но если умчишься, я поймаю одного из ваших и сверну ему башку. Уяснил?». Он машет гривой, и мы начинаем забег по гранитным катакомбам.