- Да, но что с того? Там жили люди, которых сожгли, Эль! Заживо!
- Вытряхни эту хрень из своей замороченной башки и живи на полную катушку, дружище! Считай, что я приказываю тебе, как старший товарищ и опытный кутила.
Я согласился, допил остатки бренди, который прихватил в клубе.
- С Джулией у вас как, всё по-взрослому?
- Настолько же серьёзно, как у тебя с Шарли, только наоборот, - сказал я и состроил гримасу. Эля даже не зацепило.
- Думай, что хочешь, - отмахнулся он, - но эта куколка особенная. Может, не умница, но проказница будь здоров.
Я услышал отдалённый рокот двигателей. Звук разносился по воздуху так, словно это был самолёт. Чуть позже и Эль его услышал. Хотя он был туговат на ухо, но двигатель истребителя определил без труда. Его пьяное лицо как-то осунулось, приняло серый оттенок.
- Ты чего?
- Эти щелчки, как у «выдры», - Эль прислушался, - точно «выдра», будь я проклят.
- В чём дело, Эль?
- Инси, это истребитель!
- Ну?
- Сономитский истребитель, Инси!
Облака закрывали звёзды и луну, так что мы до последнего не видели машину. Только когда «выдра» спустилась до уровня многоэтажки, почти на бреющем полёте, я разглядел её размашистые острые крылья, как у ласточки, тупой нос, под которым торчал пулемёт. «Выдра» свистела и щёлкала. Народ разбегался, водители побросали свои машины. На хвосте у неё сидели самолёты Конфедерации, но угнаться за стрекочущей «выдрой» они не могли. Сономитская машина приближалась к нам, Эль дёрнул меня за руку, потянул в укрытие. «Уходи, Инси, не стой, как болван!» - кричал он мне в ухо. Я смотрел на «выдру» приворожённый, меня охватил ступор. Готов поклясться, что под выпуклым стеклом кабины рассмотрел пилота, его маску, круглые линзы и кислородный шланг. Монстры пришли с неба, они заберут меня. Иначе, зачем явились? Я не испугался смерти, по крайней мере, своей. Из «Левантона» вышли Джулия и Шарли. Шарли что-то рассказывала, и они хохотали. Но стрёкот заставил их обернуться и взглянуть наверх, в небо. Оттуда мчалась тёмно-зелёная громадина с заострёнными крыльями. Ожил пулемёт, выпустил короткую очередь, продырявил крыши машин и пару столов на веранде ресторана. Джулия попятилась, споткнулась и упала. Шарли, как и я не отводила глаз от парящей махины. «Выдра» прошлась пулемётом по паникующим горожанам, в нескольких попала, они рухнули на мостовую. Шарли очухалась, взглянула на нас, на поднявшуюся на ноги Джулию, которая закричала, чтобы та убегала. Джулия хватанула Шарли за край розового платья, и над ними прогрохотала «выдра». Сверкнула красно-чёрным стягом на зелёном фюзеляже и запустила очередную смертельную трель. Шарли прошило навылет, пули попали в грудь и живот. Она упала, даже не сообразив, что случилось. Следом протарахтели наши самолёты.
Потом Эль скажет, что так и бывает, он год служил в авиационной роте, он насмотрелся. Но та смерть опустошила его. Он уселся рядом с трупом забавной девчонки из кабаре и плакал, пока не появились спецы из Крыла Особых Расследований.
Нас расспросили, всё записали и отпустили. «Выдру» сбили гаубицы, развёрнутые на крышах небоскрёбов в Гранд-Коммерциал. Истребитель рухнул где-то рядом с зоопарком, куда мы так и не дошли. Я предложил Джулии проводить её домой, но она сказала, что никуда не пойдёт и останется со мной в квартирке на Вермуш-Плац. Эль заверил, что в порядке, и побрёл к себе. Мы разошлись по уютным норам, а труп Шарли Виар увезли в госпиталь Святой Асмиллы, где когда-то лежали её родители.
[1] Красный карман - улица Генцелада, пересекающая Даверсон авеню.
В ожидании звонка.
Прошло больше пяти дней, но телефон в моём номере молчит, а пробиться к Годони почему-то не позволяют его верные широкоплечие псы. Я брожу по городу, убиваю время. Смотрю старые фильмы в кинотеатре «Мираж», всё чаще захаживаю в кафе без одной буквы. Сономитка мне улыбается, приносит самый вкусный кусок пирога, во всяком случае, уверяет, что так и есть, и всегда подливает кофе за счёт заведения. Дожди участились, и сырость в «Серпенто Вэлиа» начала раздражать. Подумываю съехать, поменять гостиницу, склоняюсь к «Фоял Буч», но тамошние цены кусаются, а денег я взял в отпуск не много. Всегда есть соблазн зайти в банк и снять пару тысяч статов, но что, если разобраться, я тут забыл?
Пробуждаясь, я слежу за переливающимися волнами чёрной масляной жижи, которая то рисунок, то тень, и вот снова плотная, как густой гудрон. Протяни руку и коснёшься. Я никогда их не трогал, и не собираюсь. Но следить за танцем теней с годами всё легче. Они не вызывают отвращение, скорее живой интерес. Я бы препарировал эту тварь, но ловить её бессмысленная затея. Коснуться, примириться - пожалуйста. Но приручить - никогда. Оли, похоже, заключил с ними своеобразный договор, потому что он убивает, и делает это с удовольствием. Та ухмылка на дирижабле, когда он продырявил Анну, снится мне с первой ночи в Генцеладе. А вчера пригрезилась Шарли. Она убаюкивала здоровую крысу и дула в горн, призывала демонов.