- Я связался с аэропортом Даная, чтобы получить разрешение на посадку, и они запросили указать повод прибытия. Там всё строго, и плевать они хотели на внешнюю политику далеко за океаном, - начинает Рензо, когда мы вдвоём оказываемся за широким столом в гостиной. - Сказал им про платформу траверса, и они сообщили, что станция прибывает на соседний островок, там и затаривается. В общем, нам туда.
- О чём-нибудь ещё спрашивали?
- Ничего. Говорю ж, им похеру, что у нас. А в городе - кавардак! Пожары, стычки с фалангой, все стены плакатами «юнфера» обклеены.
- Не помешает на какое-то время покинуть Конфедерацию, правда? - усмехаюсь я.
Входит Анна с подносом. На нём три бутылки пива и столько же сэндвичей.
- Перекур? - спрашивает она и ставит поднос на стол. - Заказ из «Хардвика», налетайте. Папаня уехал, можно побаловаться. Кстати, я подслушала. Вы собираетесь в Данай? Хочу с вами.
- Об этом и речи быть не может, - говорит строгий Рензо. - Мы не развлекаться летим.
- В городе опасно, - уговаривает Анна, - по ночам я не могу уснуть - жду, когда варвары начнут выламывать двери.
- У вас просторный подвал, там и спрячешься. К тому же твой папаша шкуру с нас спустит, когда мы вернёмся. Втроём.
- Нет, Рензо, я поеду с вами, и папа тут не указ! - Анна непреклонна.
Комедия начинает меня злить, и я направляюсь к выходу из зала, прихватив еду. В особняке достаточно мест для быстрого перекуса.
- Инсар, - останавливает меня Анна, - ты же позволишь ехать с вами?
- Не для того я тебя с того света вытащил, чтобы потом безмозгло угробить, поддавшись на истеричные уговоры. Ты останешься здесь и будешь с отцом. Он в твоей заботе нуждается сильнее, чем мы. Атлас прав, у вас роскошный подвал, где есть всё необходимое. Так что прекрати нести чепуху и ешь свой сэндвич.
Анна обижается и демонстративно уходит. Рензо хлопает в ладоши:
- Зажигательная речь, папаша.
Отмахиваюсь и принимаюсь за пиво.
Накачавшись стимуляторами и гашишем, сижу в багажном отсеке, не в силах выглянуть за борт. Представляю, что под нами проносятся тёмно-зелёные переливающиеся барханы неохватных водных просторов, становится жутко. Рензо за штурвалом, дроты стоят закреплённые в стойле. Не сомневаюсь, они пригодятся нам, и внутри просыпается страх, которого я не испытывал с зуверфами. Твари оберегали моё сознание и тело, прогоняли дурные видения, уверяли в том, что с ними я в безопасности. Лишившись зуверфов, я потерял щит, оберегавший сердце не только от вражеского клинка, но и от проклятого самоедства.
Наш гироплан пролетает мимо берегов Даная - крупного острова, на котором я никогда не бывал и о котором ничего не знаю. Заходим на посадку в глуши - место называется Глухое, что-то вроде рабочего посёлка. Рензо дёргает за рычаг, со скрипом вылезают подпорки. Глушит двигатель и берётся за штурвал. «Надо держать, - поясняет он, - а то завалимся». Гироплан даёт левый крен, Атлас тянет рукоятку вправо, корпус выравнивается и встаёт на землю ровно, хоть и жестковато. «С прибытием», - заявляет Рензо, подхватывает свою сумку и кидает мне вторую. Внутри сумок оружие - пистолет и винтовка. Патронов тоже хватает, Стайл ничего не пожалел. Я спросил у министра перед его отбытием в совет Синклита, почему он помогает нам? То есть, понятно - я спас его дочь. Но разве одних гермодротов и гостеприимства недостаточно? Оружие, патроны, молчание - всё это стоит и по нынешним временам недёшево. Стайл потёр жидкие усики, раздумывая, затем по-отечески хлопнул меня по плечу и сказал: «Если начнётся заварушка, хотя бы что-то уцелеет, не доставшись ублюдкам, и надерёт их обнаглевшие задницы». Обещаний он не выпрашивал, почему-то знал, что мы будет на его стороне. Я промолчал, потому что заглядывать так далеко - удел оракулов. Я, может, и стал сибером - человеком, копающимся в переплетениях чужих надежд, судеб и душ, но точно не провидцем.