Переживание может быть, но отчаяние — никогда!
Образ старца Порфирия, который, спустя вот уже около двадцати лет, возникает передо мной полон умиротворения и всегда желанен. Я не помню чтобы Геронда когда — либо был жестким, или ругал тебя.
— Он был Старцем любви.
— Когда он хотел что — либо сказать, то говорил это без какой — либо строгости. Его голос… «будь благословен…» — он очень часто произносил эти слова. Ко всем он обращался так: «Какой ты хороший…; какая ты хорошая…». Он создавал атмосферу умиротворения — покоя…
— Да, как много раз он говорил: «Христос — ваш друг, Он любит вас, Он не пугает вас вечными адскими муками».
В своих беседах Старец особое внимание уделял таинству исповеди. Он говорил:
«Когда ты находишься в Церкви, тогда нет места отчаянию, что бы ты не совершил, что бы с тобой ни случилось.
Отчаянию нет места. Переживание может быть, но отчаяние — никогда!
Бог в таинстве исповеди помогает тебе преодолеть все то, что может довести тебя до крайних пределов отчаяния. Геронда всегда говорил о значимости священника, о деснице иерея… как будто из нее исходит божественная благодать.»
Очень часто отец Порфирий всю ночь принимал тех, кто находился уже на грани самоубийства, или же приближался к пограничным стадиям близким к помрачению рассудка и духовному повреждению. Вместе с ними он просиживал до рассвета и благодаря его любви, исходящей от него благодати и его молитвам, все беды исчезали как сон.
«Если ты не можешь продвигаться вперед, то хотя бы не отступай назад», — сказал мне однажды отец Порфирий, когда я упрямо стала говорить, что снова повторю этот грех.
«В любом деле, которое ты предпринимаешь, знай, что тебя ждет множество препятствий, и ты будешь скорбеть. Однако не отступай, но молись, и Бог устранит все преграды и скорби, и ты достигнешь успеха».
«Жив Бог. Когда ты теряешь всякую надежду, Он посылает тебе нечто такое, что ты никак не ждешь… надо только верить в Него и любить Его. Как и Он нас любит и заботится о нас — как каждый отец о своих детях. Мы все являемся чадами Божьими. И все то доброе, что у нас есть, мы имеем от Бога. Это Его дар. Не слышал ли ты в Церкви: «всякое даяние благо, и всяк дар совершен свыше есть».
Наша религия — это любовь
Наша религия — это религия религий, религия откровения, подлинная, — пояснял Старец. — Это истинная религия. Другие религии — человеческие, пустые. Они не ведают величия Триипостасного Бога. Они не знают, что наша цель, наше предназначение — стать богами по благодати, уподобиться Триипостасному Богу, стать едиными с Ним и между собой.
Этого не знают другие религии. Конечная цель нашей религии — да будут едино. В этом заключается исполнение дела Христова. Наша религия — это любовь, это Божественная ревность, воодушевление, это жажда Божественного. Все это заложено внутри нас. Достижение этого — естественная потребность нашей души.
Если не понять религию в ее глубине (вафос), если не жить ею, то благочестие (треския) превращается в психическую болезнь, причем в ужасную болезнь
Но для многих религия — это борьба, беспокойство и стресс. Поэтому многих «религиозных» людей считают людьми несчастными, потому что видят, в каком плачевном состоянии они находятся. И это действительно так. Если не понять религию в ее глубине (вафос), если не жить ею, то религия превращается в болезнь, причем в ужасную болезнь…
Настолько страшную болезнь, что человек теряет контроль над своими поступками, становится безвольным и бессильным, испытывает беспокойство и стресс, он руководствуется злым духом. Он кладет поклоны, плачет, взывает, как бы смиряется, но все это смирение — ничто иное, как появление сатанинской энергии…
Я не побоюсь сказать, что для таких людей их внешнее выражение благочестия (триския) поистине становится пыткой — одной из разновидностей адского мучения уже здесь, на земле…
(Сравним последюю фразу Старца в русском переводе: «…Некоторые из таких людей религию воспринимают как один из видов мучений…» — думается, лучше вообще не переводить, чем так искажать мысли Старца — исихазм. ру)
В церкви они кладут поклоны, крестятся, говорят: «Мы грешные, недостойные», — но лишь только выйдут на улицу, начинают говорить хулу, если кто — нибудь пусть даже немного им досадит. Тут и становится очевидно, что в них — демон…