– Клюйте меня, рвите на части гордые птицы- отвечал им Гриша. Без взаимности белый свет мне не мил и жизнь моя уж не жизнь и самому себе опостылела.
Чайкам очень хотелось скушать Гришу, но и они умели любить, и они знали, что такое страдания.
– Впадлу нам тебя есть, отвечала старшая из птиц и не в силах вынести трагичности момента закричала пронзительно, расправила крылья и резанув ими тугой воздух взмыла белой стрелой в поднебесье. А вернувшись принесла в клюве воды и обрызгала ими пескаря Гришу. То же сделали и другие чайки. Поступок их был благороден, но Гриша все равно погиб бы от обезвоживания организма если бы набежавшая волна не смыла его обратно в родные пенаты
Много воды утекло с тех пор. И сейчас другие рыбы живут в реке и другие чайки хотят ими отобедать, но Гришин подвиг не забыт и даже увековечен природой в ритуальном выбрасывании китов из океанской стихии на холодный, сулящий погибель берег. Гриша же, оправившись от овладевшей им депрессии в скорости полюбил другую плотвичку и были у них детки. И жили они все вместе долго и счастливо. А Дусю съела щука. Потому что нельзя никому жить в одиночестве. И нельзя обходиться без помощи друга и всепоглощающего чувства любви. Ибо сильнее любовь даже страха смерти. И не боятся любящие отдать свою жизнь за это. И тот, кто понимает про что тут говорится вовек не посмеет надругаться над страдающим существом, будь то большой кит или же маленькая рыбка.
Про Бабочку
На одной из лесных полянок жила бабочка-капустница. Она была стройная и красивая с большими белыми крылышками. А надо сказать, что бабочки (в силу своего природного устроения) не могут видеть своих крыльев. Все жуки поляны были влюблены в эту бабочку и когда она порхала с цветка на цветок, они выползали из своих домиков и любовались ею. Бабочка была очень общительна и любила ходить в гости. Когда она приходила к какому-нибудь жуку, тот угощал ее нектаром и начинал рассказывать про свою любовь, а потом предлагал жить вместе. Бабочка не могла понять, с кем же ей связать свою жизнь и однажды сказала так: "кто из вас лучше всего расскажет про мои крылышки у того я и останусь". Жуки наперебой принялись расхваливать крылышки, говорить какие они красивые с разноцветными прожилками, яркими узорами, цветными кружочками и перламутровым оттенком. Все они старались перекричать друг друга, пихались и пыжились и только один сверчок сидел в стороне и молчал. Бабочка заметила это и спросила: "А ты, Сверчок, почему ничего не говоришь? Или я тебе не нравлюсь?
– Нет, – ответил Сверчок, ты мне очень нравишься. Я тебя очень люблю. Я каждый день смотрю, как ты летаешь по полянке и любуюсь твоими белыми крылышками.
– Фу, какой гадкий и глупый Сверчок, – перебила его Бабочка. Замолчи сейчас же. Зачем ты мне врешь?
– Я не вру тебе,– отвечал Сверчек, – я просто не хочу говорить того чего нет. Да и потом что может быть прекрасней твоих ослепительных белых крыльев.
Тут другие жуки тоже принялись обзываться на сверчка и даже хотели немножечко набить ему морду. Но Сверчок оттолкнулся своими лапками от земли, перепрыгнул через большой лопух и пропал из виду.
Бабочка выбрала одного из жуков, который громче всех рассказывал про цветные узоры на крыльях, и остальные жители полянки разошлись по своим норкам.
Всю ночь жук-победитель ворочался и не давал бабочке уснуть. А под утро так неловко повернулся, что оторвал Бабочке кусочек крыла. От боли и обиды Бабочка потеряла сознание.
Когда она очнулась, светило яркое солнце. Жука рядом не было, а на постели лежал оторванный кусочек крыла. Бабочка даже сразу и не поняла, что это такое. Ведь на нем не было узоров, цветных кругов и перламутровых прожилок. Он был просто белый.
Про курочку Бяку
Жили-были старик со старухой и была у них курочка-бяка. И вот захотелось им яичко. Пусть не золотое, хотя бы простое. Но курочка-бяка им яичек не несла. Оно и понятно, петуха то нет. Думали-думали старик со старухой и придумали. А заведем-ка мы петуха. И курочке-бяке веселей и яички будут. Сказано-сделано. Принесли ей петуха. Белого с красным гребешком и желтыми шпорами. Но курочке-бяке петушок не понравился.
– Не буду, говорит, нести от него яички. Он какой-то не такой. Бледный весь и вообще не в теле.