Какой-то неестественный квадрафонический голос вкрадчиво шептал у меня над ухом. Я не смог заметить, в какой момент он возник, и решил, что он был всегда:
«…И вот это гигантское пушечное жерло, наполненное чугунными ядрами, вынырнуло из облаков и бомбардировало испанскую эскадру. Точность попаданий оказалась невероятной. Флагманский фрегат и транспортные галеоны были потоплены за считанные минуты. Три тысячи человек канули в морской пучине… Расстреляв боезапас, пушечное жерло потеряло устойчивость в воздухе, маховики остановились, и адская машина рухнула в океан. В тот же день изобретатель Бенуцци бесследно исчез, и вместе с ним исчезли все чертежи; впрочем, в камине его дома был обнаружена большая куча деструктуризированного пепла с торчащим из нее краешком пергамента, на котором некогда были сделаны рабочие наброски жерла. Утверждают, что в этом деле замешаны Священная инквизиция и тайный Союз Семи Мудрецов… Все дальнейшие попытки воспроизвести боевую машину не имели успеха, однако до сих пор где-то в тропосфере вращается до отказа набитое чугунной смертью второе пушечное жерло, так и не задействованное при атаке испанской эскадры. Кого и когда оно атакует в следующий раз — неизвестно… Это один из самых зловещих и мрачных эпизодов в истории мирового судоходства.
Однако история воздухоплавания хранит немало своих леденящих душу тайн, 15 сентября 1947 года пилоты американского истребителя, совершавшего тренировочный полет над Тихим океаном, сообщили о загадочных и зловещих явлениях, происходящих на борту самолета…»
Краем глаза я заметил группу светящихся точек, перемещающихся навстречу вращению звездной массы, и отвлекся от необычной лекции о мировых катастрофах. Одна из точек приблизилась, увеличилась, превратившись в расширяющееся световое пятно, и я увидел, что это устье гигантского туманного коридора, залитого слабым галогеновым мерцанием. Стенки коридора образовывал бурлящий вихрь прозрачной плазмы. Уже привычным усилием воли я направил свое тело в центр вихря, и в тот момент, когда я оказался в коридоре, на меня со всех сторон, снаружи и изнутри, обрушился водопад умопомрачительных ощущений. У меня словно появилось несколько десятков новых органов чувств. Я осязал неистовую пляску электромагнитных напряжений, я любовался великим буйством космических красок, расположенных выше и ниже различимого человеческим глазом спектра, я слышал ни с чем не сравнимую симфонию температур, я ощущал тонкую вибрацию силовых полей звезд. Параллельным курсом, рядом со мной, мчались какие-то замысловатые, нейтрально настроенные объекты, не поддающиеся описанию. С точки зрения трехмерного инвалида, каким был я сам вечность тому назад, они походили на огромные плотоядные цветы с фиолетовыми бутонами, напоминавшими жадно раскрытые, вывернутые наружу губы. От несуществующих, вращающихся в разных плоскостях, пространственных осей коридора отделялись и устремлялись следом за мной оранжевые плазменные шары; радужные драконы, раскрашенные силами собственного внутреннего натяжения; синие, желтые и красные птицы, похожие на женщин, лошадей и скорпионов одновременно. Визуальное столкновение с каждым новым объектом вызывало во мне очередной взрыв экстаза. Я ощущал себя уже где-то за гранью блаженства, однако мое наслаждение стремительно возрастало с каждой секундой.
Казалось, безумию плазменного смерча не будет конца. Но через миллионы лет головокружительного полета я внезапно ощутил, что тоннель вот-вот оборвется. Впереди снова была гулкая чернота, и там, в глубине этой черноты, снова шевелилось что-то огромное и ужасное, выбравшееся из зеркального колодца. Почему-то у меня в голове возник образ гигантской разинутой пасти. Я увидел, как падаю в эту чудовищную искаженную пасть, как сила инерции распарывает меня о широкие лезвия оранжевых обоюдоострых зубов, как я окровавленными лохмотьями сыплюсь прямо в содрогающуюся от вожделения глотку, и как с отвратительным чавкающим звуком смыкаются надо мной тяжелые челюсти гигантского хищника.