До слуха донеслись какие-то звуки. Отдалённые расстоянием, они напоминали голос диктора, который зачитывал политическую информацию.
– «Радиоприёмник? Может, кто из жильцов оставил?»
Никитин вышел в коридор и осмотрелся. Темень хоть глаз выколи, только там где были распахнуты входные двери, проступали мутные, светлые пятна.
– «Хорошо, что летом не так быстро темнеет, – подумал Макс. – В противном случае куковал бы в этом сарае до утра».
Порывшись в кармане, он достал связку ключей и отстегнул крошечный фонарик.
– Знал, что когда-нибудь этот сверчок пригодится, – улыбнулся он. – И какого чёрта я полез за этой пуговицей?
Высокие потолки, длинный широкий коридор, бесконечные двери квартир по обе стороны – такая планировка подходила больше для гостиницы, чем для жилого дома. В тусклом свете фонарика трудно было разглядеть, что лежало под ногами, и Никитин постоянно спотыкался. Ему хотелось поскорее выбраться на свежий воздух и убраться подальше от этого мрачного и унылого строения.
– Больше сюда ни ногой, – процедил он. – Пусть теперь Антон занимается объектом.
Радиоприёмник продолжал работать, и Никитину даже показалось, что звук сделали громче. На душе заскреблись кошки. Меньше всего ему хотелось столкнуться с каким-нибудь бродягой или сборщиком металла. Физическое состояние Макса уже давно оставляло желать лучшего.
– Ладно! Откуплюсь какой-нибудь мелочью, – прошептал он. – На худой конец отдам свой дорогущий галстук.
Шальная мысль рассмешила, и Макс робко улыбнулся. Но растревоженное воображение никак не успокаивалось, и от волнения на лбу выступила испарина.
Кое-как он добрался до лестницы и, цепляясь за поручни, поплёлся вниз. Спуск не занял много времени, но когда он оказался на первом этаже, внутри всё оборвалось. Входная дверь была заперта.
– Проклятье! – холодея от ужаса, прошептал Макс. – Какому идиоту пришла мысль навесить на железные двери замок?
Он несколько раз дёрнул за ручку, а потом в отчаянии навалился плечом.
– Нет, нет, нет! Я не хочу здесь оставаться! – срываясь на визг, выкрикнул Макс. – Чёртова железяка, открывайся сволочь…
Никитин с разбегу ударил в дверь ногой и тут же пожалел о содеянном. В коленном суставе что-то щёлкнуло, и ногу пронзила невыносимая боль.
– Господи! Неужели это всё происходит со мной, – застонал Макс. – Больно-то как!
Он схватился за колено и, ковыляя, подошёл к стене.
– «Однако ситуация хуже некуда, – подумал он. – Надеюсь, к утру, мои остолопы вспомнят о начальнике и…»
Радиоприёмник замолчал, и это насторожило. Никитин вдруг понял, что своим необдуманным поступком мог привлечь внимание. И хорошо, если человек слушавший радио такой же трус, как он сам. А если нет?
– Тогда пиши, пропало, – Макс пошарил у ног и подобрал кусок доски. – Скверный из меня боец. Драться я так и не научился.
С улицы донёсся тихий посвист. Таким обычно хозяева подзывают собак. А потом, прямо из-под двери, донеслось прерывистое собачье тявканье.
– Эй! Помогите мне выбраться! – вскакивая на ноги, закричал Никитин. – Я здесь, за дверью.
Макс услышал твёрдую поступь и с воодушевлением забарабанил по железу.
– Вызовите спасателей. Прошу! – выкрикнул он. – Эта проклятая дверь не открывается.
– Пошли, Дружок! Нет здесь никого! – послышался с улицы мужской голос. – Тебе показалось.
– Как это нет? – завопил Макс. – Недоумок! Не уходи!
Он с остервенением саданул кулаком по двери, а потом сорвался с места и побежал наверх. Не обращая внимания на боль, Макс ворвался в пустующую квартиру и бросился через прихожую на кухню, окна которой выходили во двор.
– Ты так просто не уйдёшь! – рявкнул он. – Глухим прикинулся, собачник чёртов!
Как и повсюду в доме, в этой квартире, окна тоже были забиты деревянными щитами. Кое-как ему удалось расшатать одну доску, а потом и вовсе выбить её наружу. Это далось непросто: Макс содрал кожу на костяшках правой руки и загнал в ладонь, здоровущую занозу.
– Остановись придурок! – завопил он. – Позвони в службу спасения, мне нужна помощь.
Никитин высунулся в щель и посмотрел вниз. Уже стемнело. Вдали сияли огни спального района, по шоссе проносились тысячи автомобилей. Какой-то лохматый тип резво уходил в сторону городского шоссе, но собаки с ним не было.
– Постой, друг! – от отчаяние пересохло во рту, и Макс не узнал свой голос. – Если позовёшь на помощь, я тебе заплачу! У меня много денег.
Незнакомец слегка сбавил и, обернувшись, покачал головой. Никитин не мог разглядеть лица этого человека, но ему показалось, что оно исказилось грозными оскалом.
– Чокнутый! – выкрикнул Макс. – Ты хотя бы скажи обо мне сторожу на выезде…
Но в ответ он услышал только смех.
Никитин с ужасом подумал о ночёвке в сырой вонючей комнате и с отвращением поёжился. Хронометр показывал без четверти одиннадцать.
Несколько раз он звонил Антону, не меньше десяти Кларе, он звонил всем, чьи номера были в памяти мобильника, но никто к телефону так и не подошёл.
– «Что же всё-таки происходит? – подумал Макс. – Может кто-то желает моей смерти или конкуренты придумали какой-то хитроумный план, чтобы убрать с дороги?»
Он хотел выбраться через окно и даже влез на подоконник, но высота и белевшие внизу обломки оконных рам с разбитыми стёклами вызвали такой панический страх, что он и думать об этом забыл.
– «Может поискать этого бродягу с радиоприёмником? – подумал Макс. – Собственно, почему именно бродягу, этот человек может оказаться кладоискателем, или…»
Снова заговорило радио, и от неожиданности Никитин вздрогнул.
– Какое странное совпадение, – прошептал он. – Стоило мне только подумать, и обстоятельства изменились в соответствии с моими пожеланиями. По звуку я быстро этого типа найду.
Никитин встал на ноги и, прихрамывая, вышел из квартиры. Он аккуратно прикрыл за собой дверь, достал из кармана фонарик и медленно двинулся к лестнице.
Приглушённый расстоянием голос рассказывал о вооружённых столкновениях в какой-то стране, перечислялись разрушенные города, со статистической точностью озвучивалось число жертв. Иногда пробивалась трескучая статика, и уровень шума возрастал настолько, что Макс морщился от дискомфорта.
Он поднялся на третий этаж и обнаружил удивительную конструктивную особенность здания. Здесь располагался настоящий лабиринт из огромных помещений, которые были связаны между собой проходами. Повсюду валялось какое-то тряпьё, старая сломанная мебель, у выхода на площадку, стоял старомодный шкаф
– Коммуналка, что ли? – заметил Никитин. – Хотелось бы знать, кто спроектировал этот дом. Выберусь, обязательно наведу справки.
Откуда-то из тёмных коридоров потянуло жареным мясом. Макс судорожно сглотнул и сразу же вспомнил, что ничего не ел с самого утра.
– «Я бы сейчас не отказался от какой-нибудь жратвы, – подумал он. – Сходить бы в тот ресторан, куда меня постоянно таскала жёнушка».
Шум радиоприёмника стал более чётким, и Никитин вдруг заробел. Ему показалось, что объяснить постороннему человеку своё появление будет крайне сложно и хорошо, если это появление не вызовет раздражения.
– «Ладно! – подумал Макс. – В конце концов, я всегда умел находить с людьми общий язык».
Он завернул за угол и заметил оранжевые сполохи, которые вырывались из ближайшего к нему дверного проёма. Пахло дровяным дымком, какими-то специями.
Никитин жадно потянул носом и, прислушиваясь, остановился. По-прежнему вещал монотонный голос диктора, до слуха доносился лёгкий треск горящих углей. В этой части здания дул пронизывающий до костей ветер.
– Как же хочется домой, – вспомнив Клару, прошептал Макс. – Вернусь. Я тебе такой разгон устрою.