Сегодня утром я встал раньше обычного. Смутная, подсознательная тревога беспокоила меня, заставляла сердце стучать неровно. Как ни странно, опасения мои оправдались. Словно вторя моим мыслям, часовой громко прокричал:
— Они плывут!
За возгласом последовал протяжный вой горна. Эх, если бы я только знал, что предчувствия мои были вызваны совершенно иной причиной…
POV Астрид
После всех моих размышлений, меня не сильно поразил случай с Лесом. Да, было удивительно и невероятно, когда Дух послушал слепого мальчишку, но чего-то подобного я и ожидала.
Я видела, как Стоик мается и хочет попросить у сына прощения, но как только выдавался удобный момент, Иккинг таинственным образом исчезал из его поля зрения. Мне было уже жалко не юношу, а его отца, хоть совсем недавно всё было наоборот.
Неужели Стоик осознал свою ошибку? Понял, как подло и жестоко поступил, предоставив сына самому себе? Буду надеяться, что это так. Пусть это и не моё дело, но мне очень хочется видеть, как Иккинг искренне улыбается, как он весело смеётся, потому, что им гордится его отец. Это был бы лучший подарок для обоих…
Пусть многим кажется, что Стоик стыдится сына, что он его не ценит, не любит. Но это не так! Я научилась разбираться в людях, видеть их настоящий эмоции и переживания, ну, кроме Иккинга, он слишком хорошо умеет скрывать свои чувства. Но Стоик, это было мне отчётливо видно, сильно любил сына, очень переживал и боялся за него. Но так же в его глазах порой читалась и гордость. Гордость, потому, что Иккинг ни чем не выдавал, что ему больно или тяжело, и, будучи слепым, он не был беспомощным.
Нельзя судить книгу по обложке. Нельзя судить Стоика по первому впечатлению, по его наигранному равнодушию. Нельзя судить так и меня. Пусть для всех я стала гордой стервой, разбивающей чужие сердца. Но на самом деле я была не такой.
Я очень ценила, когда во мне видели ранимую и одинокую девушку, скрывшую свои слабости за маской бесстрашной Хофферсон. Временами мне казалось, что незрячие глаза Иккинга видят меня насквозь, понимая всю мою суть. Пусть многие считали меня сухой и бесчувственной, но это было не так. Я боялась. Я очень боялась за своих друзей, которых могут забрать Маги Огня, и именно потому занялась саморазвитием. Я очень боялась за свою маму, которая не раз говорила мне, что если Племя Огня объявит нам войну, то от Олуха останется лишь горстка пепла…
Будучи, как и Иккинг, старше своих друзей, я очень боялась быть снова обманутой, ведь однажды я уже полюбила, но он сыграл на моих чувствах, признавшись мне потом, что ему было весело наблюдать за наивной дурочкой, ведь именно поэтому я не подпускала к себе парней, разбивая чужие сердца. Я боялась, что меня снова могут предать… В конце концов я боялась за свою жизнь, но понимала, что жизнь целого острова важнее…
Звук горна оповестил меня, что сейчас прибудут Маги Огня и заберут кого-то из нас… Хорошо Иккингу, он вообще не владеет никакой магией, а потому не должен даже присутствовать на церемонии, и поэтому сын вождя с утра пораньше скрылся в лесу. Мда, не представляю, как его возможно будет найти в этих дебрях, если понадобиться?
На площади собралось всё новое поколение магов. Я, Сморкала, совсем недавно до конца вылечившийся, Забияка и Задирака, Рыбьеног, Рагнар и Кьярваль выстроились в шеренгу. Посланники Страны Огня критично оглядывали нас, а единственная из всех девушка спросила у Стоика, оглядывая парней:
— А который из них ваш сын?
Девушка была красивой. Такая внешность не необычна для Мага Огня, ведь зелёными глазами обычно обладают Маги Земли. Но чёрные, словно смоль, волосы удивительны для меня не были. Все маги огня или рыжие, или брюнеты. Вытянутое лицо девушки украшала весёлая улыбка, совсем не похожая на улыбку кровожадной Огненной Принцессы, коей называют эту милую девушку. Но я видела, что дружелюбность её была искренней.
— Нет Иккинга среди ребят… — прошептал Стоик, не смотря на Принцессу.
— А, он, что, того, да? — грустно спросила девушка, и вроде хотела спросить ещё что-то, но была прервана братом:
— Хедер, отстань ты от человека!
Несмотря на приказной тон и нахмуренные брови, Дагур, это было мне отчетливо видно, очень любил свою сестру. И с глазами у него была та же особенность. Вообще эти люди были не похожи на тех, кто навсегда заберёт одного из нас.
— Нет, вы не правильно меня поняли… — чуть улыбнулся
Стоик, — Иккинг в порядке… Почти. Но он просто не маг…
Хедер чуть нахмурилась, но всё же сказала:
— Как бы то ни было, но на церемонии должны присутствовать все. Где ваш сын?
— Да если бы я знал! — вдруг воскликнул Стоик, — Опять где-нибудь в лесу шатается!
— Тогда нужно его отыскать! — воскликнула и Хедер.
— Сестричка права! — поддержал девушку Дагур, — Собирайте отряды, нужно найти Иккинга!
Все так и сделали. Меня, как не странно, поставили в отряд вместе с Принцем и Принцессой. Мы отправились прочёсывать остров, ведь сын Стоика мог быть в любой его точке. Кто знает, где шатается слепой мальчишка? Кстати, о слепоте его Дагуру и Хедер не сказали.
Слово за словом, я разговорилась с Хедер. Она оказалась очень начитанной, доброй и милой. Я поняла, что всё, что о ней говорят — неправда! Всё это лишь маска, как и мои хладнокровность и бесстрашие.
— Непонятно, как этот Иккинг может ориентироваться в этих дебрях! — воскликнула брюнетка, очередной раз споткнувшись. Мысленно, я с ней согласилась.
— Он с лесом на «ты». Всё своё время проводит в нём, иногда сутками не показываясь в деревне.
— А что так? Разве за него никто не волнуется? Друзья, например… — влез в разговор Дагур.
— Нет у него друзей… — вздохнула я, — Из-за отсутствия магии его игнорируют, да и вообще для всех он — изгой. Не понимаю, как он вытерпел все издёвки… Я бы уже наверное в петлю залезла, а он держится молодцом…
— Бедолага… — вздохнула и Хедер.
Вновь мысленно согласившись с девушкой, я уже было хотела что-то сказать, но мы вышли на какую-то поляну, где сидел сам предмет наших обсуждений.
Поляна была очень красивой. Посреди неё рос огромный дуб, в тени которого и сидел Иккинг, спиной к нам. Кажется, он медитировал. За дубом был невероятной красоты водопад. Сама поляна была усеяна цветами, от аромата которых немного закружилась голова…
— Иккинг! — позвала его я.
Шатен даже не шелохнулся, мне уже показалось, что он так ушёл в себя, что не услышал моего оклика. Но когда я хотела окликнуть его второй раз, как вдруг он встал, развернулся к нам лицом и подал голос:
— Астрид… А кто это с тобой?
Произнося моё имя, Иккинг растянул первый звук, словно пробуя его на вкус. Глаза его, находясь в тени, казались совершенно обычными.
— Это Принц и Принцесса Племени Огня! — ответила я. Юноша склонил голову на бок и вышел из тени. Повернув лицо к Хедер, он задал неожиданный вопрос:
— Какой у тебя цвет глаз?
Девушка оторопела, действительно не ожидая такого вопроса, и не нашла ничего умнее, чем ответить тоже вопросом:
— А ты разве сам не видишь?
Иккинг сделал как можно более независимый вид и ответит:
— Не вижу!
— Так ты…
-Да, я слепой! — на этих словах он сжал кулаки.
Да, он просто ненавидел, когда его жалели. Для него жалость — унижение. Частично я разделяла его мнение, но в каких-то моментах была с ним не согласна.
Увидев, что запахло жаренным, Дагур вмешался:
— Иногда слепые воины бывают искусней зрячих, ведь телу своему они доверяют на все сто процентов!
— Иккинг, нужно возвращаться в деревню. Мы столько отрядов послали, и лишь бы найти тебя! Как ты только можешь не теряться в этих дебрях?! — сказала я.
— «Дружи с лесом и он будет отвечать тебе взаимностью!» — процитировал Иккинг свои же слова.