Выбрать главу

— Риттер? — взгляд Ленуара упал на мертвеца. — Вы уверены?

— Я узнаю его даже во сне. Точнее, в ночных кошмарах. Маленький проныра, лишающий монет по любому пустяковому поводу, был проклятием моего существования почти три года. Моего — и любой другой честного моряка на «Серендипити».

— Тогда кого мы взяли в Блэкпоинт? — покачал головой Ленуар.

Ленуар не ждал ответа, но у Бевина, похоже, он был.

— Не знаю, о чём ты сейчас, но одно могу сказать о Риттере точно: он никогда не станет делать сам то, что можно заставить делать другого.

«Похоже, он прав», — подумал Ленуар.

Экипаж «Ночной Красавицы». Аптекари и продавцы настойки. Даже Нэш и Инатаари. Все они были солдатиками в армии Риттера; марионетками, которые служили его цели. Он собирал людей вокруг себя, пичкая одних информацией, а других — дезинформацией.

«Он даже тебя обвёл вокруг пальца, Ленуар». Это было в некотором роде… впечатляюще.

— Инспектор?

Ленуар подошел к краю погрузочной платформы. Внизу стоял Зак и озабоченно глядел вверх.

— Вы выглядите ужасно. Это кровь?

— Не беспокойся, Зак. Со мной всё будет в порядке. Просто ударили по голове.

— Опять?

— Опять.

— Смотрите, не упадите снова в обморок, — посоветовал мальчишка.

— Я очень постараюсь, — криво усмехнулся инспектор. — А где ты был всё это время?

Зак открыл рот и замер, а затем поёжился.

— Да так, болтался с Бевином то тут, то там. — Мальчик неловко переступил с ноги на ногу.

«А ведь это не вся история, — подумал Ленуар. — Но с этим придется подождать».

— Как вы меня нашли?

— Мы искали не вас, — ответил Зак. — Просто совпало.

— Мы следили за Риттером, — пояснил Бевин. — Твой маленький щенок решил, что он занимается каким-то грязным делом, и я предложил ему свою помощь.

Зак фыркнул.

— Да-да, я согласился помочь за небольшую плату.

— Плату? — приподнял брови Ленуар.

— Это идея твоего парня.

Ленуар бросил взгляд на мальчика, который с неустанным интересом изучал носки своих ботинок.

— Назовём это наградой, — продолжал тем временем Бевин.

— Наградой от Департамента полиции за убийство человека? Интересная мысль.

Бевин пожал плечами:

— У меня ведь не было выбора, правда? Он собирался проломить тебе голову. Да и вообще, платить мне нужно не за убийство. Это будет наградой за поиски. Очевидно, вы понятия не имели, где находится Риттер, поскольку думали, что он мертв. А я его отыскал. Для ищеек.

— И поэтому заслуживаете награду.

— Плюс — небольшую благосклонность в будущем.

Брови Ленуара почти слились с волосами.

— То есть?

Бевин довольно ухмыльнулся, как кот, дорвавшийся до сметаны.

— Сдается мне, этот маленький щенок на верном пути. Я бы тоже не возражал, если бы мне время от времени подбрасывали такую работёнку. Я был бы ценным… как это сказать?..

— Вложением, — усмехнулся Зак.

— Вложением, — кивнул Бевин.

— Ага, — Зак посмотрел на Ленуара и широко улыбнулся.

Ленуар и сам с трудом подавил улыбку.

— Я подумаю над этим.

Здоровяк сунул нож обратно в ножны.

— Подумай, ищейка. И помни: ты мне должен.

— Уверен, вы не дадите мне об этом забыть.

— Не сомневайся. А сейчас, — он хлопнул в ладоши, — почему бы нам не устроить себе праздник? Наш паб всегда открыт!

— Заманчиво, — сухо ответил Ленуар, — но я вынужден отказаться.

— Вам нужно к врачу? — поинтересовался Зак.

— Да, но сначала эти ящики нужно погрузить в фургоны и отправить в Лагерь.

— Вот как? — Зак взглянул на ряды ящиков размером с гробы. — Их очень много. А что в них?

Ленуар провёл рукой по грубой деревянной поверхности.

— Жизнь, Зак. В них — жизнь.

Эпилог

Ленуар пристально вглядывался в лица собравшихся, изо всех сил стараясь сохранить нейтральное выражение лица, пока лорд мэр бубнил о мужестве, самопожертвовании и множестве других качеств, представленных на сцене — и, по большей части, несомненно, им самим.

Речь продолжалась уже больше десяти минут, и Херстингс никак не собирался сдаваться. Сначала Ленуар просто скучал, но чем больше говорил лорд мэр, тем больше Ленуар злился, и, в конце концов, еле мог спокойно стоять на месте.

«Как ты смеешь говорить этим людям о мужестве, когда сам бежал из города во время пожара? Как ты смеешь говорить им о жертвах, когда именно они потеряли так много? Ты, который бросил Лагерь на произвол чумы, а весь остальной город — на произвол судьбы? Ты, который и пальцем не пошевелил, чтобы найти лекарство?»