Им даже не нужны были Мечи — они могли просто сидеть за столом и позволить Герду сделать всю работу. Но, по крайней мере, у Зака теперь было всё в масть.
Он использовал пятерку Мечей, чтобы выбить несколько Щитов, но у противников все еще оставалось Золото и Крестьянские карты, а все, что было на стороне Зака — это чёртова Пшеница. А когда Август сбросил Факел, у них не осталось даже этого.
— … в общем, он бегает от таверны к таверне, пытаясь выиграть хоть пару монет, чтобы нанять для себя охранников.
Бевин захохотал, расплёскивая эль из фляги по столу.
— Но ты же видишь, какой из него игрок в карты! Он разорен и прячется, и не только от брата и остальных пиратов, но и от тех парней, которым он должен деньги! Конечно, Волосачу не привыкать ходить в должниках — он и мне должен целую зарплату за год; но те ребята — совсем другое дело. Они опасны, связаны с половиной преступного мира в Дэрри, и они жаждут крови. И Волосач понимает, что его братец и ищущие его пираты — далеко не худший вариант.
Теперь даже Герд заинтересовался этой историей. Он сбросил Молот, добавив его к Щитам своих союзников.
— А потом прошёл слушок, что на закате будет дуэль.
— Дуэль? — Август нахмурился. — Что значит «дуэль»?
Его акцент был похож на акцент Ленуара, но более резкий. «Арренейский селялнин», как называл таких Ленуар, хотя Зак сомневался, что он сказал бы это в лицо лерианцу. Особенно этому.
У Августа на бедре висел большой нож — из тех, что носят торговцы мехом, а торговцы мехом не славились светскими манерами. Они были известны своим мастерством обращения с большими ножами, и это означало, что лучше с ними не ссориться.
— Дуэль — это когда двое дерутся за честь, — объяснил Зак.
— Только в этом случае проигравший расстанется не только с честью, но и с яйцами, — хмыкнул Бевин.
Зак должен был признать, что это была хорошая история, но полезной информации от неё не было никакой. И она абсолютно никак не помогла ему с игрой — на нём по-прежнему висели два Меча, и больше ничего.
Правда, если он хотел вернуть свои деньги, у него оставался один-единственный вариант. Но если он это сделает… Третий Закон Брика: никогда не предавай своего партнера. Зак нервно облизнул губы.
— И что случилось дальше? — спросил он, пытаясь выиграть время.
— Ничего, — ответил Волосач. — Ничего интересного. Играй дальше, малец.
— О, не будь таким хмурым, Волосач! — рассмеялся Бевин. — Ребенок тут ни при чем. Разве ты не видишь, что у него нет ничего, кроме Мечей? — он сделал большой, громкий глоток эля. — В общем, Волосач более или менее прав, хотя рассказчик из него такой же отвратительный, как и игрок в карты. Брат так и не появился. Заболел чумой — веришь или нет? И его приятели тоже — во всяком случае, большинство из них. Я слышал, что весь корабль вымер, а вместе с ним — ещё половина города.
Зак слегка подался вперед, на время забыв о своей дилемме.
— Чумой, говоришь?
«Инспектор ведь говорил, что его особенно интересуют сообщения о болезнях? Держи себя в руках, Зак. Это твой шанс».
Если он получит то, что нужно инспектору, то наверняка найдет себе другую работу, сделает еще один шаг на пути к своей мечте.
Он заставил себя откинуться в кресле, стараясь выглядеть непринужденно.
— А что за чума?
— Кто знает? — Бевин опустошил кувшин, рыгнул и махнул рукой барменше. — Какая-то болезнь с кровотечениями, вроде той, что распространилась в Лагере.
— «Вроде той» или «именно та»?
— Да я не шибко над этим задумывался. Наверно, может быть, и такая же.
— И давно это было?
Бевин, следивший глазами за барменшей, снова повернулся к Заку и прищурился.
Зак понял, что слишком надавливает. Переигрывает. Он мог найти и более хитроумный способ выведать информацию. Например, перевести сначала разговор на пиратов.
— Четыре-пять лет назад, — осторожно ответил Бевин. — А тебе какое дело?
Зак пожал плечами как можно равнодушнее.
— Просто интересно. Может быть, один из тех кораблей принес чуму сюда, вот и все.
Волосача не интересовали ни эпидемии, ни пираты. Он наклонился вперед и ткнул пальцем в стол.
— Малец, я не собираюсь повторять тебе снова. Разыграй. Свою. Карту.
Заку ничего не оставалось. Он сбросил карту — самый крупный из Мечей. А затем, сделав глубокий вдох, он положил рядом Корону — такую же, как и у сидящего напротив Волосача.
Бевин, Август и Герд дружно ахнули.
— Он собирается продолжать в одиночку! — воскликнул Герд. — Я поверить в это не могу!