Зак вообще не понимал смысла в браке. Какой в нём смысл? Делиться тем немногим, что тебе удалось наскрести, с кем-то еще? Нет уж, спасибо.
— Вполне возможно, что брак его не интересует, — согласился Ленуар. — Более вероятно, однако, что это свидетельство его преданности своей работе. И его амбиций. Сержант Коди хочет когда-нибудь стать инспектором, а может, и больше. Сейчас вся его энергия сосредоточена на этом. И именно это, Зак, делает его таким особенным.
Зак задумчиво пожевал губу, как недавно жевал бифштекс.
— Значит, именно поэтому вы и не женаты?
Фырканье Ленуара было слишком тихим, чтобы мальчик расслышал.
— Ешь свой ужин, малец.
— Эй, а почему вы не едите? — Зак был так занят своим бифштексом, что даже не заметил, что Ленуар ничего не заказал.
— Нет аппетита, — поморщился Ленуар, — особенно после того, что я сегодня видел. И прежде чем ты спросишь — нет, я не хочу это обсуждать. Не сейчас.
Зак не смог скрыть своего разочарования, но и не стал настаивать. Это ни к чему не приведёт. Инспектор открывался, когда ему самому хотелось, а это случалось нечасто.
Пытаться убедить его — гиблое дело. Зак был почти уверен, что Ленуар вёл себя так же со всеми. У него даже возникло ощущение, что инспектор разговаривает с ним более откровенно, чем с большинством взрослых. Это было приятно, хотя Зак не совсем понимал, почему так происходит.
— Возвращаетесь туда завтра? — спросил он.
Ленуар кивнул.
— Завтра мы узнаем, сработало ли лечение Одеда и выздоровеют ли пациенты, которых он лечил.
— А вы как думаете?
— Даже не знаю.
В том, как он это сказал — печально и устало, даже больше, чем обычно, — было что-то такое, отчего у Зака замерло сердце.
— Когда-то в вашем городе уже была чума, да?
Прошло много времени с тех пор, как Ленуар рассказывал ему историю о революции, и Зака больше интересовали захватывающие эпизоды — солдаты, мятежники и громко скандирующие толпы, — но он помнил и кое-что еще, похороненное под всеми этими приключениями. Что-то о том, как все болели. Когда Ленуар рассказывал эту часть истории, у него был такой же печальный, усталый вид, как и сейчас.
— Да, чума была, — тихо произнёс инспектор, и его слова утонули в кубке с вином.
— И что её остановило?
— Ничего. Она остановилась сама, когда убила всех, кого пожелала.
Зак сглотнул.
— И сколько людей погибло?
Потемневший взгляд инспектора на мгновение остановился на мальчишке. Ленуар залпом осушил кубок и потянулся за пальто.
— Заканчивай ужин, Зак, — сказал он.
И ушёл.
Глава 12
— Вам удалось ночью поспать?
— Если ты, сержант, задаёшь подобные вопросы, то явно выбрал не ту работу.
Ответ был излишне раздражительным даже для Ленуара, но его нервы были натянуты до предела. И ко всему прочему, на затылке у него была шишка размером с абрикос — недавнее напоминание о бунте. Шея у него так затекла, что он едва мог повернуть голову.
— Мне тоже нет, — едко заметил Коди, будто Ленуар ещё не понял.
Во-первых, сержант щеголял с щетиной, а во-вторых, его ботинки были так невероятно блестящи, что наводили на мысль о сильной полировке где-то в течение последних нескольких часов, а следовательно — задолго до рассвета.
Такие приступы неугомонного труда были хорошо знакомы Ленуару, но едва ли требовалось самому страдать хронической бессонницей, чтобы распознать её признаки.
— Я подозреваю, что и там мы найдем то же самое, — сказал Ленуар, склонив голову в сторону маленькой зеленой палатки, где их ждали Хорст Лидман и остальные. — Будем надеяться, что Одед, по крайней мере, отдохнул. Ему сегодня предстоит много работы.
— Если предположить, что он действительно исцелил этих людей.
Ленуар что-то проворчал себе под нос. Единственное, на что он всегда мог положиться, общаясь с Коди, — хотел он того или нет, — был глупый оптимизм. Но теперь, когда это действительно было нужно, Коди сделался пессимистом.
— Если бы я хотел получить дополнительный негатив, сержант, я бы взял с собой зеркало.
Коди провел рукой по глазам. Ленуар заметил, что он выглядел не просто усталым. Он выглядел измученным.
— Просто… кажется, сегодня не наш день, — сказал он, откидывая полог палатки.
При свете керосиновой лампы Ленуар вгляделся в лица людей, сидевших за столом, и вздохнул.
— Похоже, ты прав, сержант. Сегодня не наш счастливый день.
— Сегодня у всех несчастливый день, — сказал Лидман. Он сидел за столом, чопорно сложив руки перед собой. Напротив него сидел Одед с прямой спиной, глядя в никуда, как солдат на поверке Мерден застыл в углу с непроницаемым выражением лица.