— Что случилось? — спросил Ленуар, хотя уже догадывался, что услышит в ответ.
— Лечение не помогло, — в голосе Лидмана не было самодовольства или злорадства; только сожаление. — Пациенты умерли.
— Что, все? — в тоне Коди смешались отчаяние и недоверие.
— В этом нет ничего удивительного, — сказал Лидман. — Не забывайте, что их диагноз был смертельным, а болезнь убивает быстро.
— В этом как раз всё удивительно, — возразил Одед так тихо, словно говорил сам с собой. — Женщина… Я знал, что для неё надежды нет. Вчера вечером я так и сказал. Но остальные… они были вне опасности. Чтобы все четверо умерли…
Он растерянно покачал головой.
«Похоже, он в шоке», — подумал Ленуар.
— Я не отрицаю ваших добрых намерений, сэр, — сказал Лидман в явном приступе амнезии, — но, как я уже сказал, ваше лечение не имеет под собой научной основы.
Но Одед продолжал, будто врач ничего и не говорил:
— Я не могу понять. Я все сделал правильно. Демоны были изгнаны, силы пациентов восстановлены. Они были вне опасности — все, кроме одной.
— Может быть, это наша вина, — сказала Коди. Он потер лоб, как будто эта мысль причиняла ему боль. — Возможно, присутствие других людей в комнате отвлекло вас.
Целитель покачал головой.
— Этого не может быть. Вы присутствовали только на первом сеансе лечения, с мальчиком. После этого остался только Мерден, а он — мекхлет. Его сила помогала пациентам становиться сильнее, а не слабее.
Ленуар тихо выругался. Он пришел сюда, не ожидая, что его встретят только хорошими новостями — для этого было еще слишком рано, — но, по крайней мере, инспектор ожидал некоторой неоднозначности. Некоторой надежды. Некоторого улучшения, хотя бы и незначительного, хотя бы у одного или двух пациентов. А столкнуться лицом к лицу с полным провалом, да еще так скоро…
— В этом нет никакого смысла.
— Нет, — согласился Мерден. — Никакого.
«Но если Одед не имеет власти над болезнью, тогда почему смертность среди адали так низка?»
— Возможно, у ваших людей все-таки есть иммунитет, — сказал Ленуар.
— Боюсь, что нет, инспектор, — ответил Лидман. — Один из четырех пациентов, которых Одед вчера лечил, был адали. Он умер первым.
Одед взмахнул рукой.
— Многие из моих людей погибли, просто не так много, как ваших. У нас нет иммунитета.
Ленуар озадаченно покачал головой.
— Я не могу это объяснить.
— В этом нет смысла, — повторил Мерден, не сводя золотистых глаз с Ленуара.
— И, тем не менее, — сказал Лидман, — мы не можем оспаривать факты. Я приветствую ваши усилия, инспектор, и усилия ваших товарищей, но, боюсь, я не могу посвятить этому эксперименту ещё больше времени. Доброго вам дня, джентльмены.
Одед медленно поднялся, его поза была напряженной, а голова высоко поднята. Однако под броней его достоинства целитель был явно ранен. Понимал он это или нет, но его пациенты умирали, и скептически настроенный брайлишский врач оказался прав.
На мгновение Ленуар задумался, какой из этих неприятных фактов беспокоит Одеда больше. Но увидел ответ в глазах целителя, полных печали и горя.
— Я вернусь в свою палатку, — сказал Одед, как только они вышли на улицу. — Я должен продолжать работу.
— Не позволяй этому инциденту поколебать твою веру, друг мой, — сказал Мерден. — Твой дар реален, и он нам крайне необходим.
Одед устало кивнул. Он сказал что-то на языке адали, поклонился и ушел. Ленуар смотрел ему вслед, и что-то подозрительно похожее на чувство вины терзало его изнутри. Он втянул в происходящее целителя — и отвлек его от работы, подверг насмешкам и издевательствам, лишил адали карьеры.
Если, после всего этого, единственное, чего они добились, — это подорвали доверие к целителю…
«Ты не только не смог улучшить ситуацию, Ленуар, но, возможно, даже ухудшил её», — сказал сам себе инспектор.
Так, хватит, позже у него будет достаточно времени для самобичевания. А сейчас его внимания требовало нечто другое. Он повернулся к Мердену.
— Вы всё это время пытались мне что-то сказать. Что?
Мерден хмыкнул.
— Не думал, что вы заметили.
— Конечно, я заметил, но к чему такая хитрость? Почему просто не высказать свое мнение вслух?
— Потому что я не доверяю доктору.
— Лидману? — Коди бросил быстрый взгляд на зеленую палатку и понизил голос. — О чем вы говорите?
Глаза Ленуара сузились.