Взведя курок кремневого ружья, Ленуар осторожно выглянул из-за угла, но преследуемого им человека нигде не было видно.
Он вышел из-за скрывающей его стены, обводя взглядом каждую кучу мусора, каждый дверной проём, каждый тёмный угол. Пустая аллея тянулась ещё на пятнадцать метров, переходя в Уоррик-Авеню.
Ленуар был сбит с толку. Он не мог бежать так быстро. Так куда он…?
Какой-то звук заставил его поднять глаза, и инспектор уловил движение. Вор карабкался вверх по водосточной трубе. Ленуар прицелился и выстрелил, но из-за приличного расстояния между ним и преступником промахнулся. Вор даже не вздрогнул и уже через несколько мгновений скрылся за парапетом.
Ленуар чертыхнулся. Он никак не смог бы последовать за преступником — его тело было не настолько тренированным. Но мозг уже начал прикидывать другие варианты…
Ленуар представил себя стоящим на крыше и осматривающим окрестности.
Уоррик-Авеню была слишком широкой, чтобы перепрыгнуть её с крыши на крышу, а значит, вору пришлось бы сперва спуститься вниз, что заняло бы слишком много времени.
Он не перебегал через аллею, иначе Ленуар его бы заметил. Выходит, остаётся два варианта: на юг, к Айслингтон, или на запад, к Бриджуэй.
Тренированный человек смог бы перескочить через Бриджуэй — а вор был, очевидно, тренированным, раз смог с лёгкостью взобраться по водосточной трубе. Но это было рискованно, а Ленуар сомневался, что этот человек жаждет быть убитым из-за картины, какой бы невероятно ценной она ни была.
На Айслингтон перепрыгнуть будет легче, ведь переулки гораздо уже, чем авеню.
«Значит, на юг», — решил про себя Ленуар и побежал обратно по переулку. Он свернул на мостовую и чуть не врезался во фруктовый ларёк. Ему пришлось обогнуть его справа; избегая столкновения, Ленуар оказался в самой гуще толпы, плечом раздвигая недовольных пешеходов, чтобы проложить себе дорогу. Вслед ему доносились крики и проклятия.
На бегу он бросил взгляд на крышу, но вора нигде не было видно.
На пересечении с Айслингтон-стрит кто-то толкнул его в бок, чуть не выбросив под колёса приближающегося экипажа. Здесь бы Ленуар и встретил свой конец, если бы его не оттащила обратно пара крепких рук.
Карета с грохотом проехала мимо так близко, что стук копыт, отдававшийся звоном в ушах Ленуара, заглушил ругань испуганного кучера.
— Прошу прощения, инспектор, — сержант Коди попытался отряхнуть пальто Ленуара. — Я вас не заметил.
— Ясно, — Ленуар вывернулся из рук сержанта.
Он не знал, что раздражало его больше: то, что Коди наткнулся на след вора по чистой случайности, или то, что он даже не запыхался во время погони.
Ленуару же пришлось согнуться и упереться руками в бёдра, чтобы отдышаться. Он обвёл взглядом крыши домов.
Пусто.
— Чёрт! Мы его упустили!
— Я слышал выстрел, но не был уверен… — Коди проследил за взглядом Ленуара. — Он там, наверху?
Ленуар проигнорировал вопрос, сильно зажмурился и попытался сосредоточиться, мысленно представляя этот квартал.
Бриджуэй справа, Уоррик слева. .
Они достигли границ Старого города, и Бриджуэй скоро свернет на запад, оставив узкий переулок, идущий прямо, как малый приток более крупной реки. Он мог бы перепрыгнуть именно там и отправиться на запад, но…
Ленуар покачал головой.
— Ему некуда деваться.
— Почему вы так решили? — Коди посмотрел на крыши домов по Айслингтон-стрит. — Дальше этот квартал заканчивается у реки. Он может просто спрыгнуть в воду и уплыть восвояси.
— С картиной в четыре тысячи крон в рюкзаке? Не думаю.
— Значит, на запад? Он может перепрыгнуть между домами там, где Бриджуэй делает изгиб.
— Это Старый город, — отрезал Ленуар. — Там все крыши остроконечные.
И тут Ленуара осенило. Он развернулся и побежал обратно в переулок, оставив Коди позади.
«Надеюсь, он додумается побежать за мной».
Оставалось только надеяться на то, что вор потерял время на раздумья, иначе они могут опоздать.
— Держи арбалет наготове, сержант!
К тому времени, когда они вернулись в переулок, Ленуар был готов рухнуть на землю; но каким-то образом ему удалось выровнять дыхание, направить пистолет на узкую дорожку неба над головой и взвести курок.
— Приготовься.
Сержант нахмурился, глядя на свой арбалет.
— Как мы узнаем, куда…
— Тихо!
У них была лишь доля секунды для того, чтобы среагировать.
Топот шагов, скрип черепицы, слабый стон — и над головами мужчин появился развевающийся край плаща.
Ленуар выстрелил. Уже нажимая на спусковой крючок, он понимал, что промахнулся, но стрела из арбалета Брэна Коди, как и всегда, нашла свою цель.
Вор даже не вскрикнул, но Ленуар знал, что сержант не промахнулся — преступник зашатался, упал на край крыши и начал лихорадочно размахивать руками, пытаясь уцепиться за черепицу. Но поверхность была слишком гладкой; он соскользнул и рухнул вниз на брусчатку. И вот тогда он закричал.
Он всё ещё кричал, когда Коди перевернул его и заломил руки за спину.
Из бедра вора торчал оперённый конец стрелы.
Ленуар достал железные наручники, но не смог надеть; преступник так извивался и вырывался, что Ленуар бросил это гиблое дело и поручил его Коди.
— Не обижайтесь, инспектор, — произнёс Коди, — но я не могу понять, почему для вас это составляет столько проблем. Это же просто, видите?
Он специально медленно застегнул наручники, словно учил маленького ребёнка завязывать шнурки.
— Нет, сержант, боюсь, не вижу. Эти брайлишские приспособления неоправданно сложны. Неужели нельзя обойтись обычной цепью? Одно движение — и он уже скован. И не нужно весить девяносто килограммов, чтобы прижимать к земле преступника, пока ищешь ключи от наручников.
Коди искоса посмотрел на него.
— Ну да, скован. И с переломанными запястьями. Вам не кажется это варварством? — Коди защёлкнул второй наручник и перевернул вора.
— Не знал, что целью создания наручников было облегчение страдания преступников.
— А если человек окажется невиновным?
Ленуар наклонился, чтобы поднять упавший рюкзак вора.
— А если он невиновен, то не стоит надевать на него наручники.
Ленуар засунул руку в сумку, зашипел и достал обратно. На большом пальце выступили несколько капель крови.
— Что это? — спросил Коди.
Ленуар вытащил обломок деревянной рамы, с которой свисал кусок холста. Вся картина превратилась в потрёпанный мусор.
— А вот и «Вечерний сад». Точнее, то, что от него осталось.
Коди поморщился.
— Лорду Эйнхорну это не понравится. И шефу тоже.
— Любовь лорда Эйхорна к этой чудовищной картине, вероятно, улетучилась, иначе он не выставил бы её на аукцион. А что касается шефа… Защита произведений так называемого искусства — не наша забота. Мы — полиция, а не смотрители музея.
Слова Ленуара, похоже, не убедили Коди. Он пнул задержанного носком сапога, и тот что-то простонал о своих ногах.
— Скорей всего, сломаны, — заключил Коди. — Хотите, чтобы я его потащил, инспектор?
Ленуар ни на секунду не сомневался, что крепкий сержант достаточно силён для этого, но вопрос всё равно показался ему странным.
— Ты — сержант, Коди, а не какой-то новичок из ищеек. Оставь подъём тяжестей дозорным.
— Пойду найду кого-нибудь из них, — кивнул Коди и рванул в сторону Уоррик-Авеню.
Ленуар рассеянно прижал к стене потрёпанную картину. Он внимательно рассматривал её яркие цвета, резкие, отрывистые штрихи, грязное полотно. Сад, который может полюбить лишь житель Брайленда.
— Я попрошу судью быть снисходительнее, друг мой, — пробормотал он вору. — Вы, несомненно, оказали обществу неоценимую помощь, уничтожив эту картину.
* * *
— Уничтожена, — произнёс шеф Лендон Рек. — Уничтожена…
Ленуар пожал плечами.
— Ну, я не был бы так категоричен. Уверен, её можно восстановить, хотя и не представляю, зачем это кому-то делать.