– Я хочу заглянуть туда, – прошептал он. Когда он открывал дверь, меч, висевший на поясе у Гариона, дернулся так, что чуть не сбил его с ног.
– Дедушка! – воскликнул Гарион и протянул руку к Шару. Дав ему приказание успокоиться, он вытащил из ножен огромный клинок. Меч уперся в пол острием и буквально втащил его в комнату. – Она была здесь, – торжественно произнес он.
– Кто? – спросил Дарник.
– Зандрамас. Она была с Гэраном в этой комнате.
Фельдегаст приоткрыл переднюю стенку фонаря, чтобы поярче осветить комнату. В большой со сводчатым потолком библиотеке стояли высокие, до потолка, шкафы с пыльными и изъеденными плесенью книгами и рукописями.
– Так вот что она здесь искала, – сказал Бельгарат.
– Что? – спросил Шелк.
– Какую-то книгу или рукопись. Скорее всего какое-то пророчество. – Лицо его омрачилось. – Она идет по тому же следу, что и я, а это, пожалуй, единственное место, где она могла найти неповрежденную копию Ашабских пророчеств.
– Ой! – испуганно воскликнула Сенедра, дрожащей рукой указывая на покрытый пылью пол. На нем виднелись следы. Одни явно оставлены женскими туфельками, а рядом другие – крошечные. – Мой малыш топал по этому полу. – Голос Сенедры дрогнул; она разразилась рыданиями. – Он уже ходит, – сквозь слезы проговорила она, – я никогда не увижу его первых шагов...
Польгара подошла к ней и, желая утешить, заключила в объятия.
Глаза Гариона тоже наполнились слезами, и он с такой силой сжал рукоять меча, что пальцы его побелели. Он почувствовал страстное желание крушить и ломать все вокруг.
Бельгарат шепотом произносил проклятия.
– В чем дело? – спросил его Шелк.
– Это было то, за чем я сюда пришел, – сквозь зубы проскрипел старик. – Мне нужна чистая копия Ашабских пророчеств, и тут Зандрамас меня опередила.
– Может быть, есть еще экземпляр.
– Исключено. Она неслась впереди меня, сжигая все книги, которые попадались ей на пути. Если бы здесь была еще одна копия, она бы сделала так, чтобы я не мог ее заполучить. Вот почему она так долго оставалась здесь – она перевернула вверх дном весь дом, чтобы удостовериться: ее копия единственная. – Он снова разразился бранью.
– А это может тебе пригодиться? – спросил Эрионд, подходя к столу, с которого, в отличие от других в этой комнате, была тщательно вытерта пыль.
Посередине стола лежала книга в черном кожаном переплете. Когда Эрионд взял ее в руки, оттуда выпал сложенный листок пергамента, спрятанный между страницами. Юноша наклонился, поднял листок и взглянул на него.
– Что это? – спросил Бельгарат.
– Записка, – ответил Эрионд. – Для тебя. – Он протянул старику пергамент и книгу.
Бельгарат прочел записку. Лицо его внезапно побледнело, а затем покрылось пятнами. Он сжал зубы так, что на лице и на шее у него проступили вены. Гарион почувствовал, как в старом волшебнике поднимается волна энергии.
– Отец! – резко выкрикнула Польгара. – Не надо! Вспомни, мы здесь не одни!
Огромным усилием воли он сдержал себя, а затем скомкал пергамент и швырнул его на пол с такой силой, что тот, подскочив, полетел через всю комнату. Бельгарат замахнулся рукой, держащей книгу, собираясь послать ее вслед за пергаментом, но, видимо, передумал. Наугад раскрыв книгу, он пролистал сколько страниц и разразился яростными проклятиями. Затем он протянул ее Гариону.
– Вот, глянь-ка, – произнес он и с мрачным, как туча, лицом стал ходить взад и вперед по комнате, жестикулируя руками и бормоча себе под нос проклятия.
Гарион открыл книгу и повернул ее к свету. И сразу понял причину гнева Бельгарата. Целые куски текста были тщательно уничтожены – не просто вымараны, а полностью вырезаны из страницы бритвой или очень острым ножом. Гарион не удержался от крепкого словца.
Шелк взглянул на него. Он поперхнулся и, покачав головой, поглядел на разъяренного Бельгарата.
– О боги! – вырвалось у него.
– Что там? – спросил Гарион.
– По-моему, нам всем следует на некоторое время оставить твоего деда в покое, – ответил остролицый человечек. – Ему нужно время, чтобы прийти в себя.
– Прочти записку, Шёлк, – сказала Польгара. – И не надо ее комментировать.
– "Бельгарат, – прочел Шелк. – Я победила тебя, старик. Теперь я отправляюсь в Место, которого больше нет, на последнюю встречу. Следуй за мной, если сможешь. Возможно, эта книга тебе пригодится".
– А подпись? – спросила его Бархотка.
– Зандрамас, – ответил он. – Кто же еще?
– Да, письмо оскорбительное, – пробормотал Сади. Он посмотрел на Бельгарата, продолжавшего в бессильной ярости стучать кулаком по стене. – Он на редкость хладнокровен, учитывая все, что произошло.
– Хотя теперь мы знаем ответы на многие вопросы, – задумчиво произнесла Бархотка.
– Какие, например? – спросил Шелк.
– Мы не знали, тут находится Зандрамас или нет. Теперь совершенно очевидно, что ее нет. Надо быть идиотом, чтобы оставить Бельгарату такую записку и затем не исчезнуть, рискуя попасться ему в руки.
– Да, это верно, – согласился он. – И сейчас нам нет смысла оставаться тут, в доме. Шар напал на след, поэтому давайте осторожно выберемся из дома и последуем за Зандрамас.
– Не выяснив, кто здесь находится? – возразил Фельдегаст. – Мое любопытство возбуждено до крайности, и я не уйду отсюда, не удовлетворив его. – Он поглядел через комнату на метавшего громы и молнии Бельгарата. – К тому же нашему почтенному другу понадобится некоторое время, чтобы обрести спокойствие. Я думаю отправиться в тот конец коридора и найти где-нибудь дырочку, чтобы подсмотреть, что творится на первом этаже. Хочу получить ответ на жгучие вопросы, которые не дают мне покоя. – Он подошел к столу и зажег свечку от своего фонаря. – Хотите пойти со мной, принц Хелдар? – пригласил он Шелка.
– Почему бы и нет? – пожал плечами тот.
– Я тоже пойду, – сказал Гарион. Он протянул книгу Польгаре и еще раз взглянул на бушевавшего Бельгарата. – Скоро это у него пройдет?
– Я поговорю с ним, дорогой. Не задерживайтесь там.
Гарион кивнул, и троица тихо покинула библиотеку.
Комната, находившаяся в конце коридора, была небольших размеров, у стен ее стояли стеллажи. Гарион догадался, что когда-то здесь хранили белье и одежду. Фельдегаст, сощурившись, оглядел засыпанный листьями пол, а потом прикрыл свой фонарь.
Листья ворохами лежали в углах и вдоль стен, но вo внезапно наступившей темноте сквозь них пробился слабый свет, и снизу донеслись неясные голоса.
– Мой темпераментный старый друг был прав, – прошептал Фельдегаст. – Кажется, штукатурка совсем прохудилась. Не составит никакого труда убрать листья и устроить уютные шпионские щелочки. Давайте же выясним, кто обосновался в доме Торака.
Гарион вдруг почувствовал, что он вновь переживает то, что когда-то давно уже происходило с ним. Это было во дворце короля Анхега в Вал-Алорне, он следовал за человеком в зеленом плаще по заброшенному коридору, пока они не дошли до места, где сквозь растрескавшуюся штукатурку снизу доносились голоса. Он припомнил еще кое-что. Когда они были в Тол-Хонете, разве не сказал Бельгарат, что многое из того, что произошло во время поисков Шара, должно повториться, так как неизбежна еще одна встреча, они встретятся – Дитя Света и Дитя Тьмы. Он попытался отогнать от себя это ощущение, но безуспешно. Убрав листья от трещины, проходящей через заднюю стену помещения, и стараясь, чтобы ни один не попал в комнату под ними, они устроились поудобнее на полу и приготовились смотреть и слушать.
Под ними находилась очень большая комната. На окнах – истлевшие полосы занавесок, в углах – все та же паутина и плесень. Вдоль стен в железных кольцах прикреплены дымящиеся факелы, а пол покрыт пылью и мусором, скопившимся за долгие столетия. Комната полна гролимов в черных одеяниях, среди которых кое-где можно было видеть людей в грубой одежде карандийцев и в блестящих доспехах церковных гвардейцев. Посередине комнаты, выстроившись, как отряд солдат, сидели на задних лапах в ожидании приказа огромные черные псы Торака. Перед собаками возвышался черный алтарь, который, видимо, недавно использовали по назначению. По бокам от него стояли мерцающие огнем светильники. У стены, на возвышении, находился золотой трон, а за ним – полуистлевшая черная драпировка и огромное изображение лица Торака.