– Нам повезло, – ответил Дарник. – В одном из зданий находился продовольственный склад. Он был забит провиантом.
– Прекрасно. Мне, откровенно, не улыбалась перспектива ограничивать себя -в еде всю дорогу.
Бельгарат тем временем внимательно осматривал шаланду.
– Ну и лодчонку ты выбрал, Гарион, – заметил он. – Уж если ты собрался украсть лодку, почему не выбрать что-нибудь поприличнее?
– Видишь? – сказал Шелк Гариону. – Я же говорил тебе, что это самое подходящее слово.
– Лодка нужна мне не для красоты, дедушка, – возразил Гарион. – Я не собираюсь брать ее навсегда. А эта подходит, чтобы выдержать лошадей, с парусами же мы с Дарником справимся. Если она тебя не устраивает, укажи, какая тебе по душе.
– Какие мы сегодня сердитые, – примирительно произнес старик. – А что ты сделал с моим гролимом?
– Да вон, лежит в лодке.
– Уже очнулся?
– Пока что нет. Я довольно сильно его стукнул. Ну что, садишься в лодку или хочешь украсть другую?
– Ну будь же повежливее, дорогой, – с упреком произнесла Польгара.
– Хорошо, Гарион, – Бельгарат вроде бы не слышал дочь, – если тебе так мила эта посудина, отправимся на ней.
Завели лошадей и занялись парусами. Когда наконец квадратные паруса были подняты и закреплены, Гарион взялся за румпель.
– Ну а теперь, – скомандовал он, – отдать концы!
– Ну прямо заправский моряк! – с восхищением произнесла Сенедра.
– Я рад, что ты довольна. Тоф, будь добр, – голос его зазвенел, – возьми шест и оттолкнись от пристани. Я не хочу протискиваться между другими лодками, чтобы добраться к открытой воде.
Великан кивнул, взял в руки гарпун и провел шаланду вдоль причала. Лодка вышла в озеро, и паруса заколыхались под порывистым ветерком.
– Разве не правильнее говорить «корабль», Гарион? – спросила Сенедра.
– Что?
– Ты называешь их лодками. А разве это не корабли?
Гарион посмотрел на нее осуждающе.
– Я только спросила, – произнесла она, оправдываясь.
– Пожалуйста, больше не спрашивай такие глупости.
– Чем это ты его так пришиб, Гарион? – с любопытством спросил Бельгарат, став на колени перед гролимом.
– Кулаком.
– В следующий раз возьми топор или палку. А то ведь так и убить можно.
– Есть еще желающие поучить меня чему-нибудь? – громко спросил Гарион. – Давайте, не стесняйтесь.
Все уставились на него, слегка шокированные.
– Ладно, забудьте о том, что я только что сказал. – Прищурившись, он посмотрел на паруса. – Теперь их надо повернуть под таким углом, чтобы они поймали ветер, дующий с берега.
Гарион добился своего – внезапно паруса распрямились, затем надулись, и шаланда, резко набрав скорость, отошла от причала и понеслась вперед.
– Пол, – позвал Бельгарат, – подойди сюда, посмотри, что можно с ним сделать. Я хочу его кое о чем расспросить, а он лежит не шелохнется.
– Конечно, отец. – Она подошла к гролиму, опустилась на колени и положила ему руки на виски.
Польгара сосредоточилась, и Гарион почувствовал идущий от нее поток энергии.
Гролим застонал.
– Сади, – в раздумье произнесла она, – у тебя в коробе найдется немного нефары?
Евнух кивнул.
– Я как раз сам хотел предложить, госпожа Польгара. – Он склонился над красным коробом.
Бельгарат вопросительно поглядел на дочь.
– Это наркотик, отец, – объяснила та. – Заставляет говорить правду.
– Но почему не сделать этого обычным способом? – спросил он.
– Этот человек – гролим. У него очень развитое сознание. Мне скорее всего удастся подчинить; его волю, но это очень долго и утомительно. Нефара даст тот же эффект, но без всяких усилий.
– Делай как знаешь, Пол.
Сади достал из короба пузырек с густой зеленой жидкостью. Вынув пробку, он поднес его к носу гролима и держал до тех пор, пока неподвижный, как труп, человек не открыл рот, чтобы вздохнуть. Тогда евнух аккуратно капнул ему на язык три капли зеленого сиропа.
– Я бы на вашем месте подождал немного, прежде чем будить его, госпожа Польгара, – произнес он, всматриваясь в лицо гролима. – Пусть сначала наркотик подействует. – Он закупорил пузырек и убрал его в короб.
– Это снадобье ему не повредит? – поинтересовался Дарник.
Сади покачал головой.
– Оно просто ослабит волю. Человек будет ясно соображать, но утратит способность сопротивляться.
– Нам не придется беспокоиться, что он улизнет от нас, как только очнется, – добавила Польгара. Она внимательно осмотрела лицо гролима, время от времени приподнимая веко, чтобы проверить действие наркотика. – Думаю, снадобье подействовало, – произнесла она наконец. Затем Польгара развязала руки и ноги пленника. Положив ладони ему на виски, она привела его в сознание.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она его.
– Голова болит, – пожаловался гролим.
– Это пройдет. – Встав с колен, Польгара взглянула на Бельгарата. – Говори с ним спокойно, отец, – сказала она. – И начни с простых вопросов. С нефарой лучше всего постепенно подвести его к самому важному.
Бельгарат кивнул. Он взял деревянное ведро, перевернув, поставил на палубу рядом с гролимом и сел.
– Доброе утро, дружок, – доброжелательно произнес он. – Или уже день? – И, прищурившись, взглянул на солнце.
– Ты же на самом деле не карандиец, ведь так? – спросил гролим полусонным голосом. – Я принял тебя за одного из их колдунов, но теперь, взглянув поближе, вижу, что ошибся.
– Ты очень проницателен, дружок, – похвалил Бельгарат. – А как тебя зовут?
– Аршаг, – ответил гролим.
– Откуда ты?
– Из храма в Калиде.
– Я так и думал. Ты случайно не знаком с чандимом по имени Харакан?
– Он предпочитает, чтобы его знали под именем Менха.
– Ах да, я что-то об этом слышал. Ты очень точно создал сегодня утром образ Нахаза. Ты, должно быть, не раз с ним встречался?
– Да, я общался с Нахазом, и довольно тесно, – подтвердил гролим. – Это я представил его Менху.
– Что ж, расскажи мне. Это на редкость увлекательная история, и я с удовольствием ее выслушаю. Не жалей времени, Аршаг. Рассказывай, не упуская ни малейшей подробности.
Лицо гролима озарила лучезарная улыбка.
– Я так давно хотел кому-нибудь рассказать об этом, – сказал он. – Вам действительно хочется меня выслушать?
– Я просто сгораю от нетерпения.
Гролим снова улыбнулся.
– Итак, – начал он, – все началось уже давно, вскоре после смерти Торака. Я служил в храме в Калиде. Все мы пребывали в глубоком отчаянии, но старались сохранить веру. Однажды в наш храм явился Харакан, чтобы поговорить лично со мной. Мне случалось бывать в Мал-Яске по делам церкви, и я знал, что Харакан принадлежит к чандимской верхушке и очень близок апостолу Урвону. Когда мы остались с ним наедине, он сообщил мне, что Урвон посоветовался с пророками о том, что должна делать церковь в этот мрачный для нее час. Апостол считал, что новый бог должен подняться из Ангарака – в правой руке его будет Ктраг-Сардиус, а в левой – Ктраг-Яска, всемогущее Дитя Тьмы, которому и будет поклоняться Повелитель демонов.
– Как я полагаю, это точная цитата?
Аршаг кивнул.
– Из восьмой антистрофы Ашабских пророчеств, – подтвердил он.
– Немного туманно, но, впрочем, таковы все предсказания. Продолжай.
Аршаг устроился поудобнее и продолжал:
– Апостол Урвон истолковал это так: наш новый бог прибегнет к помощи демонов, чтобы уничтожить своих врагов.
– А Харакан сказал тебе, кто эти враги?
Аршаг снова кивнул.
– Он упоминал Зандрамас – о ней я ранее слышал – и о некоем Агахаке, чье имя мне незнакомо. Еще он предупредил меня, что Дитя Света, возможно, попробует вмешаться.
– Разумное предположение, – прошептал Шелк.
– Харакан, ближайший советник апостола, выбрал меня для исполнения великой миссии, – с гордостью продолжал Аршаг. – Он поручил мне разыскать колдунов из Каранды и изучить их искусство, чтобы я смог вызвать Повелителя демонов Нахаза и попросить его помощи для апостола Урвона в борьбе с его врагами.