Не промахнусь. Я никогда не промахиваюсь.
Удар. Лезвие прошило верхнее нёбо твари и воткнулось в мозг. Меч уперся во что-то твердое.
Тварь мгновенно разжала хватку и упала навзничь на брусчатку, закатив вертикальные зрачки.
Отец свалился вниз. Я хотел подхватить его. Но он только ухнул вниз и тяжело задышал.
— Семен!
— Папа!
Наши девочка, как говорил отец, уже бежали к нам. Он истекал кровью. Раны были достаточно глубокими, но не смертельными.
Я просканировал его «орлиным» зрением и не нашел угроз жизни. Да неприятно и вероятно очень больно, но и только. Гриммер не успел воткнуть свои когти сильнее.
— Как ты? — рыдала мать.
— Папа-папа, ты живой? — вторила ей сестра.
— Жить буду, — поморщился отец. — Ларион, помоги встать.
Я схватил его за руку и аккуратно потащил вверх. Кряхтя, он поднялся.
— Как ты его, а! — пытался восхищаться отец. — Прямо в горло, он даже и пикнуть не успел.
Он бодрился, но выглядел очень скверно. Лекарь ему нужен. Причем срочно. А нам даже раны обработать нечем, или перевязать. Мать кое-как смастерила ему повязку, оторвав полоски материи от длинной кофты.
— Отец, нам надо бежать, — попытался я переключить его на более важную тему. — Ты сможешь?
— Смогу, конечно. Куда ж я денусь, — все так же кряхтя, сказал он. А у самого на лбу испарина выступила.
После непродолжительных ахов и вздохов со стороны наших девочек, мы снова побежали к крепости.
Только теперь изменили порядок — первым был я, потом сестра с Никоном, а за ними отец, который оперся на материно плечо и на морально-волевых пытался бежать.
Мы сильно замедлились. Да еще и бежать приходилось по переулкам и подворотням, потому что на центральную улицу, как мы не пытались выйти, все время утыкались в стену из огня. При такой скорости шансов убежать от гриммеров никаких.
И да, мы видели драконов. А значит погонщики где-то близко, если уже не вступили с ними в борьбу. Но надеяться на такой исход событий — глупо. Мало ли чью тень мы видели. Я больше, чем уверен, что мы не до конца все знаем о гриммерах.
В одной из подворотен, отец рухнул на землю и прислонился спиной к холодной каменной стене.
— Ларион, — прохрипел он.
Мать и сестра замерли, глядя на него в ужасе. Я же, нахмурившись, подошел к отцу и сел на одно колено перед ним.
— Что, отец? — спросил я.
— Веди наших девочек до крепости, — еле ворочая языком проговорил он. Видок у него был очень плох. Его бил озноб. Хоть раны и были не опасны для жизни — заражение никто не отменял. Когти эта тварь точно никогда не чистила.
— А ты?
— Я посижу немного, — проговорил отец. — Сильно торможу вас. Вы рискуете.
— Мы от них оторвались, — попытался возразить ему.
— Нет, послушай, — он вяло схватил меня за ворот рубахи и притянул к себе. — Погонщики здесь. Они затормозили наступление на посад. Но единичные твари все равно могут прорваться. Не могу рисковать… вами. Не могу. Ты вон какой сильный, убил здорового гриммера. Не то что я. Ты точно сможешь постоять за девочек и Никона.
— Пап… — начал было я. Хоть внутри себя и понимал, что он прав. Без него у нас существует хоть какой-то шанс на спасение.
— Не спорь, — оборвал он меня. — Я засяду в каком-нибудь подвале. Ты найдешь меня, когда все закончится. Понял?
Я сжал зубы и кулаки одновременно, но все-таки кивнул. Он посмотрел на мать.
— Рита, — только и произнес он. — Ты знаешь, что нужно делать.
— Но… — всхлипывая начала было она.
— Мы это обсуждали. Так надо. Не спорь.
Мать кивнула, роняя капли слез на брусчатку. Я протянул отцу меч.
— Нет, — только отмахнулся он. — Вам нужнее. Защити их всех. Девочек и Никона! Идите. Всё. Идите!
— Что? — тут же как будто встрепенулась Ника. — Ты остаешься? Но как? Папа, — зарыдала она. — Папа, нет. Пошли с нами, папа. Я тебя понесу. Только пошли. Папа!
Она бросилась к отцу на шею и начала обнимать его, одновременно целую в шею и щеки. Все понимали, что отец вытаскивает билет в один конец, оставаясь здесь.
Отец что-то шептал Нике на ухо, но это не помогало. Он поцеловал ее и Никона по разу в щеку, и мне пришлось оттащить сестру от него. Хоть и делал я это стиснув зубы.
Она кричала.
Вместе с ней кричал Никон, еще не понимая до конца что происходит. Что возможно видит своего отца возможно в последний раз. И наверняка не запомнит его.
Я забрал Никона у сестры и посадил к себе на левую руку. Правая сжимала меч отца. Нож был заткнут в ножнах за поясом. Мать двумя руками тащила за собой Нику и тараторила о том, что так надо и что потом мы найдем отца.
Врала ведь.
Шансы на это крайне малы. Как, впрочем, и наши. Потому что мы ускорялись чертовски медленно.
Тем не менее нам удалось добежать до конца квартала. А это значит, что до входа в крепость нас разделяли какие-то пятнадцать минут. Пятнадцать минут и мы в полной безопасности.
У меня еще теплилась надежда, что из крепости вышли витязи на защиту людей. Хотя более вероятно, что они уже закрыли ворота и никого не пускают вообще. Это было бы более разумно с точки зрения безопасности людей, находящихся внутри.
— Стой, Ларион, — сказала мать тяжело дыша. — Нам нужно перевести дух. Ника сильно устала.
Мы остановились возле высокого зеленого куста. Мать и сестра встали возле меня и уперли руками в колени. Обе глубоко и часто дышали.
Ну хоть Никон перестал плакать. И взрывы стихли. А это значит только одно — наступление на крепость забуксовало. Скорее всего отец прав и в бой вступили погонщики. Простые вояки с форта, вряд ли могли совершить вылазку.
Пока наши девочки отдыхали, отдав Никона матери, я сходил на разведку. И не зря.
Впереди нас ждал завал из обрушившегося дома. А пути в обход как такого не было. Но и это еще было не так страшно.
Как шесть или семь гриммеров возле этого завала, которые вовсю развлекались с толпой людей. Человек было около двадцати. Они тряслись от страха, пока твари зажали их в кольцо и, то и дело, рычали, изображая нападение.
Я просканировал всех семерых. Везде одинаковые уязвимые точки. Один, что был выше остальных на голову, был явным лидером. Я постарался почувствовать хоть кого-то из них. Но ничего не получилось. Дар сладко спал. Зараза!
Обратно, я решил сократить путь между домами и не зря.
Возле дома вжался в стену парень примерно моего возраста. С виду одетый, как типичный аристократ.
На него медленно надвигался невысокий гриммер, скаля зубами и иногда ими клацая. Просто познакомиться и попить винца с аристократом он явно не собирался.
Парень трясся от страха, на лбу выступил пот, а из глаз текли слезы. Гриммер уже замахнулся лапой, чтобы нанести удар, отчего аристократ инстинктивно попытался прикрыться рукой.
Я в два прыжка настиг их, на ходу сканируя тварь. Из слабых мест все та же подмышка и она как раз сейчас была самой заманчивой целью.
Но гриммер услышал меня. Он резко обернулся и дернулся в сторону. А я рассчитывал на легкую драку. Наивный.
Теперь мы стояли лицом к лицу, в то время как аристократ присел на корточке и пытался обогнуть сражение прижавшись к стене.
Я не торопился. Ждал первого удара от гриммера. Люди для них — легкая добыча. Они уверены, что не могут проиграть, так что я стану для него неожиданностью.
Оттолкнувшись от земли, гриммер резко прыгнул на меня, но я вовремя ушел от удара перекатом. Когти прошли в сантиметре от моих ребер.
Тварь была в ярости. С диким воплем, она немедленно нанесла новый удар. На этот раз увернуться мне почти удалось. Все-таки их скорости можно позавидовать.
Острый коготь пропорол мне ухо. Я не понял масштаб трагедии, но почувствовал, как по шее потекла теплая струйка крови.
И все же этот выпад сыграл мне на руку. Я упал на землю, перевернувшись в воздухе. А когда массивная башка нависла надо мной на расстоянии удара, без замаха воткнул лезвие меча противнику в подмышку.