— Отойдите, я попытаюсь перевернуть повозку! — сказал я.
— Только быстрее, — с тенью беспокойства произнес Мирон. — Нас окружают!
Я взглянул в ту сторону дороги, по которой мы въехали в это проклятое ущелье. Проход загородили агенты, все в черных плащах с красными лацканами.
Они приближались. Времени на то, чтобы поставить дилижанс на колеса у нас практически не было. Мирон вытащил из-за пояса меч.
— Я пока отвлеку их на себя! — произнес он.
— Не надо, милый… — схватив его за руку, сказала Адда.
Он тепло посмотрел на нее и, положив свою большую грубую ладонь, поверх ее руки, поцеловал. Затем присел на корточки и поцеловал Дерека в макушку. Тот начал успокаиваться.
Мирон вышел вперед, давая мне время.
— Куда папа пошел? — послышался голосок Дерека. Адда ему не ответила, лишь присела и крепко обняла.
Я стал выделывать пассы руками сначала для того, чтобы отцепить упряжь коней, а когда удалось это, стал аккуратно приподнимать дилижанс и переворачивать его. Это было непросто и достаточно медленно. До слуха уже доносились лязг клинков и выкрики на эльфийском.
Когда, наконец, закончил, я указал Адде на дилижанс и сказал:
— Спрячьтесь!
Она кивнула и стала залезать в повозку. Я быстро метнулся к коням. Один погиб: его раздавили. Двое других, по счастью, отделались ушибами и испугом. Они как раз поднялись и я, утихомирив их магией, попытался снова запрячь. Покончив с этим, я бросился на выручку к Мирону.
Талкских агентов было много: десяток при мечах, остальные с луками. Капюшоны скрывали их лица.
Эти, в отличие от имперской разведки, не стали бы тратить слов попусту. Как было видно, у них был четкий приказ.
Мирон сражался с двумя агентами. Один убитый валялся подле них. Мирон умело отражал быстрые удары эльфов. Сам наносил точные рубящие удары. Ловкие талки, конечно, уворачивались и пытались обойти со спины, но Мирон не давал им шанса, верно сказывалась легионерская выучка. Я сразу сбил одного агента силовой волной, Мирон воспользовался ситуацией и рубанул второго. После чего стал отступать ко мне. Поравнявшись, мы бок о бок встали на защиту дилижанса.
— Если со мной что случиться… обещай, что будешь беречь их ценой своей жизни! — произнес он, запыхавшись, и встал в боевую стойку воинов Легиона.
— Мирон, не будем… — хотел ободрить его я.
— Обещай! — настаивал он.
Я поклялся.
Талки поубавили пыл и стали выжидать, видимо для того, чтобы мы оценили их силы и одумались, но нам отступать было некуда, оба мы сейчас бились за сохранность Дерека. Поняв, что мы не сдадимся, агенты стали нападать.
Мирон вновь сошелся с ними на мечах, я, стараясь защитить и его, и дилижанс, держался позади и создавал огненные шары и молнии, которые отправлял в агентов. Кто-то ужасно орал от причиненной им боли перед смертью. Кто-то безмолвно падал на землю. Они кидались со всех сторон. Я читал заклинания так быстро, как умел. Кровь покрывала снег, лежащий на земле.
Агенты напирали. Лязг меча Мирона и клинков эльфов не прекращался. Он отступал ко мне. Я старался уберечь его от всех бесчестных ударов сзади и сбоку, которые так любили эльфы. Любая моя оплошность могла стоить Мирону жизни. Обугленные останки эльфов падали наземь от огненных шаров. Но агенты все напирали.
— Мирон, отходи! — крикнул я, завидев, как лучники позади обычных агентов, стали готовиться к атаке.
Полоснув мечом по шее эльфа, который занес над ним клинок, Мирон отступил ко мне. Весь в крови он взглянул на меня и вновь стал смотреть на толпу, наступающую на нас.
Ветер бури донес до моих ушей крик, приказывающий дать залп. И мгновенно на нас полетел град стрел с красным оперением.
Я поднял руки над головой, прокричав заклинание, и в момент над нами был возведен барьер, ударившись о который стрелы сиюминутно сгорали как щепки. Силы понемногу покидали меня: легкая одышка и помутнение в глазах не давали сосредоточиться, после падения все еще жутко болела спина. Нужно было что-то быстро предпринять. Поэтому пока над нами был барьер, я пытался сотворить заклятие слепоты.
Но времени не хватило: барьер не выдержал натиска. Как только защита рухнула, и без того потрепанный Мирон вновь вступил в бой с эльфами, пытаясь увернуться как от стрел, так и от клинков. Пока я плел заклятие, в плечо Мирона угодила стрела. Он получил еще пару ранений, но не сдавался. Когда заклятие было завершено, я окликнул Мирона:
— Уходи! Сейчас же!
Он отбил удар, резко развернулся и ринулся к дилижансу, а я прокричал последние слова заклинания, и оно волной понеслось на агентов. Все, кого затронула эта волна, вмиг ослепли. Ошеломленные агенты побросали оружие, и упали на землю, схватившись за покрытые пеленой глаза. Выиграв время, я развернулся, и побежал было к козлам, но увидел, что возле дилижанса, всего в пару шагах, лежат три тела: два агента и Мирон. Видимо, агенты пробрались к дилижансу, но Мирон остановил их… ценой своей жизни. Я подбежал к нему перевернул на спину, из груди торчал кинжал. На бледном его лице застыла непонятная эмоция, в остекленевших глазах стояли слезы. Я ничем не мог помочь ему, как бы мне ни хотелось. Даже сил на то, чтобы увезти тело не хватало. Сейчас нужно было спасать Дерека.
Закрыв Мирону веки и наскоро прошептав молитву, я поспешил увезти дилижанс подальше. Достигнув козел, взобрался на них и погнал лошадей так чтобы никто не смог догнать нас. Спереди агенты устроили засаду, но я пустил в столпившихся разряд молнии. Все они разлетелись по сторонам. Кони заржали и чуть не встали на дыбы, но промчались по агентам и понеслись вперед по дороге.
Я одной рукой взялся за сердце: оно бешено колотилось, и каждый удар отдавал в искалеченную спину. Мутное зрение едва позволяло мне видеть, куда я правлю. В чувство меня привел голос Адды:
— Где Мирон? Где он?! — спрашивала она, как мне показалось, сквозь слезы.
Тогда я ничего не ответил, но она поняла. Поняла, что произошло. Больше Адда не издала ни звука. Только Дерек ревел изо всех сил.
***
43-ого Снежной бури мы прибыли в Вербицы. Там окончательно перевели дух после произошедшего. Адда держалась ради сына. Он уже понимал, что отца с ним не будет. В деревне я пополнил запас еды и воды. Сменил коней. А так же зачаровал медальон данный Дереку, чтобы он защищал его от магического сканирования. После мы выехали дальше.
40-ого Посевов 314 года IV в. мы прибыли в Колдрамм.
Северный холодный город был не приветлив. Солнце, лучи которого раскинулись над весенним Сивильнордом, скрылось в черных кучевых облаках. Дилижанс встречали только нахохлившиеся домики, припорошенные легким снежком. Стражники с факелами стояли возле таверны и разговаривали. Прямо по дороге грозно возвышалось здание коллегии.
Ученики отворили ворота, и я завез дилижанс во двор. Радостные дети, у которых занятия проходили во дворе, столпились вокруг меня. Преподаватели созерцали все это удивленным взглядом. Вырвавшись из объятий маленьких учеников, я поспешил помочь Адде вынести из дилижанса вещи.
— Соворус! — окликнул меня кто-то сзади.
Я обернулся.
— Альборн! — удивленно воскликнул я.
Он пробрался ко мне, и мы пожали друг другу руки. Мне было приятно вновь увидеть это морщинистое доброе лицо, глаза полные жизни и знаний.
— Вот и ты! — сказал он и взглянул на Адду с Дереком, что держался за подол платья. — Дело оказалось плодотворным, как я вижу. Долго же вы добирались… Рад приветствовать вас сударыня и молодой господин в Колдраммской коллегии, — обратился он к молчаливой Адде.
Из толпы к нам выбралась Эолина, все такая же кроткая невысокая.
— Архимаг, я рада вас снова видеть! — произнесла она и улыбнулась.
— Эолина, я тоже рад, — ответил я. — Это Адда и ее сын Дерек. Не могла бы ты проводить их в мои покои?
Я отдал Адду в распоряжение моей помощницы, сам же разговорился с Альборном.
— Дети, продолжайте занятия! Расходитесь! — с добротой, произнес Альборн.