Тургур Красивый, маг и повелитель волшебного королевства Тургурия.
Сабора Молчаливая, волшебница и повелительница волшебного королевства Сабория.
Нудин Любознательный, маг и повелитель волшебного королевства Лиос-Нудин.
Горен, бывший ученик Лот-Ионана.
Фрала, служанка в замке Лот-Ионана, а также ее дочери Суня и Икана.
Йолосин, ученик мага Лот-Ионана.
Эйден, конюх Лот-Ионана.
Рантя, ученица мага Нудина.
Невероятный Родарио, лицедей.
Фургас, магистр техникус.
Нармора, возлюбленная Фургаса, мим.
Гил и Керолус, старьевщики.
Врабор и Фридегард, посланники Совета магов.
Принц Маллен фон Идо из рода Идо, наследник трона страны Идомор в изгнании.
Король Лотаир, повелитель королевства Ургон.
Король Тилогорн, повелитель королевства Идомор.
Король Нат, повелитель королевства Табаин.
Король Брурон, повелитель королевства Гаурагар.
Королева Умиланта, повелительница королевства Сангреин.
Королева Вей Четвертая, повелительница королевства Вейурн.
Королева Изика, повелительница королевства Ран-Рибастур.
ДругиеСинтора и Кафалор, альвы из Дзон-Бальзура, королевства альвов.
Лиутасил, правитель королевства эльфов Аландур.
Башкугг, Крагнарр и Ужноц, князья орков королевства орков Тоборибор.
Сверд, карлик в услужении Бислипура.
ЧАСТЬ 1
Пролог
Белый туман наполнял ущелья и долины Серых гор. Вершины Великого Меча, Драконьего Языка и других пиков упрямо возвышались во мгле, устремившись к вечернему солнцу.
Медленно, будто опасаясь острых скал, спускалось светило, заливая Северный перешеек бордовым слабеющим светом.
Гландаллин из клана Молотобойцев прислонился к грубо отесанной стене сторожевой башни. Приложив правую руку к своим кустистым черным бровям, он пытался защитить глаза от непривычного света. Во время подъема гном запыхался, и сейчас вес искусно сплетенной кольчуги, двух топоров и меча давил на его усталые ноги.
Но гномов моложе его уже не было.
Битва, на которую вышли девять кланов племени Пятых несколько дней назад, стоила многих жизней. Смерть забирала в первую очередь молодых и неопытных. Но их жертва была не напрасна: неизвестный враг был уничтожен.
И все же друзья Гландаллина продолжали умирать. Умирать от коварной болезни. Никто не знал, откуда она появилась. Лихорадка сжигала тела несчастных, хворь делала их слабыми, отбирая у них ясность взора и твердость руки. Гландаллин, как один из старших гномов, вынужден был выполнить свой долг и заступить на стражу, чтобы этой ночью охранять Каменные Врата.
От высокой смотровой башни через Серые горы вниз к Потаенной Стране, где в своих королевствах жили люди, эльфы и маги, вела тропа. Племя Гландаллина охраняло покой Страны с севера.
Гигантские врата из твердейшего гранита преграждали путь любому чудовищу. Враккас, бог гномов и их создатель, когда-то воздвиг эти огромные каменные створки, заперев их на пять печатей, открыть которые можно только при помощи тайных слов. Лишь хранители пути знали эти слова, а без них врата оставались нерушимы.
Перед массивными каменными монолитами до сих пор лежали побелевшие кости и проржавевшие доспехи тех, кто не испугался этой преграды. Орки, огры и другие чудовища вступали в кровавые сражения и терпели поражение за поражением, перед смертью успевая понять, что и по прошествии тысяч солнечных циклов топоры гномов все так же остры.
Одинокий стражник снял с пояса кожаную флягу и отпил немного прохладной воды, чтобы смочить пересохшее горло. Несколько капель скатились с уголка его рта и упали на черную бороду. Потребовалось несколько часов, чтобы заплести эту копну волос в искусные косы, ниспадавшие на грудь гнома тонкими вервиями.
Гландаллин опустил флягу, отстегнул оружие и положил его на парапет башни, вытесанный из горной породы. Коснувшись камня, лезвия топоров мелодично звякнули.
Оранжевый луч солнца упал на украшавшие топоры руны и символы. Эти руны придавали владельцу оружия выносливость и меткость, делая его искусным воином.
Лезвия выковал сам мастер-кузнец и основатель племени Первых, Боренгар, Белогорн и преподнес их в подарок Гландаллину, победителю множества сражений у Каменных Врат. Ни мечу орка, ни дубине тролля, ни копью огра не удалось прервать нить длившейся уже триста двадцать семь солнечных циклов жизни гнома-воина, хотя многие ужасные создания пытались сделать это, о чем свидетельствовали шрамы на коренастом теле. Сила письмен и доспехи всегда оставались ему верны.