— Я предлагаю вот что: сообщить жителям деревни о смерти Редона, не возлагая вину на девчонку. Скажем, что ей на самом деле выпала честь носить королевского наследника.
— Наследника! — выплюнул Орн. — Думаешь, хоть одна партия в Дорфаре поддержит подобное притязание?
— Это вряд ли нас касается, лорд принц. Это невежественный народ, как, насколько говорили, ваша светлость сами упоминали. Вполне возможно, что они проглотят эту басню. В этом есть что-то мифологическое, что должно прийтись им по вкусу. Когда прибудем в Корамвис, пусть Высший Совет решает, как быть.
— Ты хочешь отвезти ее в Корамвис?
— В подобных обстоятельствах всегда лучше всего вести себя как можно предусмотрительнее. Кто знает, какое истолкование может Совет дать любому поспешному действию?
Орн прищурился, глядя на облако пыли. Теперь он уже различал зеебов и скачущих на них людей.
— Тут есть одна небольшая загвоздка, — сказал Амнор. — Девушка должна казаться покорной.
Орн взглянул на нее с высоты своего роста, и его темные черты исказило отвращение.
— Это будет нелегко, когда она выглядит совершенно мертвой.
— Это просто состояние транса, мой господин. Некоторые жители Равнин изрядно поднаторели в такой магии. Полагаю, если вы позволите мне остаться с ней наедине, я смогу вывести ее из него.
— Я преклоняюсь перед твоей мудростью. Делай так, как сочтешь нужным.
В жаровне вспыхивал свет цвета опавших листьев.
Амнор вытащил оттуда пылающую головню, стряхнул с нее ослепительно-белые хлопья огня, тут же закружившиеся в воздухе вокруг обнаженного девичьего тела. Она лежала на его ложе, куда два его слуги опустили ее, точно белое изваяние в тускло освещенном шатре.
— Ты чувствуешь жар от огня, Ашне’е? — промурлыкал Амнор, склонившись к самому ее уху. — Позволь мне рассказать тебе, что я собираюсь сделать. — Продолжая нашептывать ей на ухо, точно любовник, он опалил пушок вокруг ее пупка, но ничего больше. — Если я поднесу головню к твоему горлу, плоть обуглится до костей. Но ты осмелилась убить короля Виса, Ашне’е, поэтому, возможно, мне стоит заставить тебя помучиться. Начать с твоей груди…
На лбу девушки выступили бисеринки пота. Жизнь внезапно хлынула в ее обмякшее тело. Ее глаза раскрылись и в один миг сосредоточились на его глазах.
Амнор улыбнулся. Он перехитрил искру ее сознания, слепо цепляющегося за жизнь — стоило лишь пригрозить ее телу, как дух тут же вернулся, чтобы прийти ему на помощь.
— Думаешь, я действительно сделал бы это? Выжег бы эти восхитительные позолоченные соски с твоих белых грудей?
Впервые за все это время она заговорила.
— Ты сделал бы то, что доставило бы тебе удовольствие.
— Какая проницательность! Я именно так и поступил бы. Совсем недавно я получил удовольствие, спасая твою плоть от ножа принца Орна. Догадываешься, зачем? Нет, думаю, все-таки нет. Продлить твою жизнь будет куда сложнее. На самом деле, это зависит от того, зачала ты от Редона или нет. По законам Дорфара последний ребенок мужского пола, зачатый перед смертью короля, становится его наследником.
— Да, — сказала она. — Я ношу дитя Повелителя Гроз.
— Твоя храбрая самоуверенность побуждает меня помочь тебе.
Палатку заливал тусклый красный свет.
Он протянул руку и погладил ее покорное тело. Когда она взглянула на него, ему показалось, что у нее три глаза: два золотистых на лице и третий в пупке.
— Я же сказала тебе. Я ношу дитя Повелителя Гроз.
— Если и нет, у нас еще предостаточно времени.
Зов звезды неотвязно звучал в его ушах, но он был хитер, как и всегда. Однако его ласки, доводившие до исступления даже королеву Редона, с таким же успехом могли бы быть обращены к статуе. Девушка лежала под ним, точно мертвая, а ее волосы, казалось, освещали подушку, на которой покоилась ее голова. Поэтому он использовал ее, обнаружил, что это не доставляет ему никакого удовольствия, и отодвинулся от нее. Лишь по его глазам можно было догадаться, как все могло бы быть в другое время.
Облако пыли осело на поля, точно стая саранчи.
Мужчины неподвижно сидели на своих скакунах-зеебах. От них до дорфарианского лагеря не доносилось ни звука. Королевская гвардия выстроилась правильными рядами — бесстрастная линия обороны, не слишком многочисленная по сравнению с противником, но в высшей степени уверенная в превосходстве своей воинской выучки. В конце концов, с кем им предстояло столкнуться, кроме толпы сброда?
— Советник что-то не спешит, — нетерпеливо заметил Орн. Капитан развернулся, собираясь послать человека к шатру Амнора, но Орн поймал его за руку. Амнор потребовал полного уединения, заявив, что его эзотерическая работа — затея довольно опасная, и Орну ничего другого не оставалось, как полностью положиться на него.