А теперь вдруг появилась эта девочка в своих обносках, призрак из его утраченного несчастливого прошлого, чтобы мучить его непрошеными воспоминаниями.
Она вернулась с чашами и каменным кувшином, которые опустила на стол, а потом загрубевшими пальцами взяла у них деньги. Ральднор отвернулся, но даже когда она ушла, в комнате повсюду чувствовалось ее присутствие. Яннул протянул ему налитую до краев чашу, и они принялись глотать жгучий крепкий напиток. Он заметил, что Ланнец не спускает с него глаз.
— Допивай вино. Это мрачное место, а здесь неподалеку есть один бордельчик, — сказал Яннул.
Снаружи послышался внезапный шум, который почему-то показался неуместным на этих улицах. Дверь с треском распахнулась, и ворвавшийся ветер взметнул пламя в камине. Вошли шестеро. На них были черные туники и черные плащи с капюшонами — обычная одежда Драконьей гвардии Повелителя Гроз, а на груди и спине каждого сверкала серебряная эмблема Амрека в виде молнии. Они мазнули взглядами по предыдущим клиентам, видимо, сочтя их не слишком важными. На эмблему Катаоса никто не обратил внимания. Один из них что-то сказал вполголоса. Остальные захохотали.
— Странное местечко для Избранных Амрека, — негромко заметил Яннул. — Почему именно здесь?
Драконы расселись по лавкам и, проигнорировав колокольчик, замолотили одетыми в латные перчатки кулаками по столешнице.
— Пойдем-ка отсюда, — сказал Яннул.
Но Ральднор обнаружил, что не может сдвинуться с места. Он сидел, точно каменный, глядя на внутреннюю дверцу, и через секунду появилась все та же девушка. Она спокойно подошла к сидевшей за столом шумной компании, точно ведать не ведая о том, что в мире может существовать какая-то враждебность.
Крикуны мгновенно умолкли. Все глаза были устремлены на нее. Один из драконов, самый высокий, сбросил свой капюшон.
— Вина, крошка. И, сделай милость, принеси его сама.
Девушка бесстрастно развернулась и ушла. Дракон расхохотался.
— Отродье змеиной богини. Значит, слухи не обманули.
Ральднор почувствовал, как Яннул сжал его плечо.
— Пора сматываться.
— Погоди, — отозвался Ральднор, опуская свою чашу. Кровь грохотала у него в ушах, во рту пересохло.
Девушка быстро вернулась, одной рукой прижимая к груди пузатый кувшин, а бокалы зажав за ножки между пальцами. Она разлила вино и застыла, ожидая платы.
Через некоторое время дракон развернулся, уставившись на нее.
— Чего тебе, красотка?
Один из его товарищей наклонился вперед.
— Она ждет денег.
— Каких еще денег? За вино? — Он осушил свой бокал и протянул его ей, совершенно пустой. — Видишь, ты мне ничего не наливала.
Все сидевшие за столом лениво засмеялись.
Девушка развернулась, наверное, чтобы идти за хозяином. Дракон проворно схватил ее, дернул к себе и толкнул на лавку.
— Если хочешь денег, крошка, тебе придется их заработать. Да пожалуйста, брыкайся, сколько хочешь. Все равно никуда не денешься. Кроме того, ты так мило сопротивляешься. — Без малейшего труда удерживая ее одной рукой, второй он расстегнул лиф ее платья, обнажив красивую, но еще почти совершенно неразвитую грудь. — Я слыхал, все ваши девки с Равнин — девственницы. У меня еще никогда не было девственницы. Как думаешь, это компенсирует мне то вино, которого ты так мне и не налила, сучка?
Но что-то вдруг словно клещами сжало его плечо и оттащило от девушки с такой силой, которая до крайности изумила его. Следующее и последнее, что он запомнил, был удар в горло, от которого мир на время перестал кружиться и померк. Великан рухнул на стол и затих.
Оставшиеся пятеро уставились на этого высокого светлоглазого гвардейца Катаоса эм Элисаара, который, по всей вероятности, просто спятил.