Выбрать главу

— Немой… — протянула она. Казалось, она недоумевала.

Он небрежно прислонился к дереву.

— Немой, бессловесный, безъязыкий оборванец.

Двигаясь, как он думал, с неожиданной быстротой, он прыгнул на нее и прижал к себе, но она вывернулась и, прежде чем он успел остановить ее, расцарапала ему щеку острыми, как иглы, ногтями. Он с криком отшатнулся, а она бросилась бежать по ровно подстриженным лужайкам.

Возвращаясь обратно через сад, Клорис наткнулся на ночной патруль с фонарями.

Едва стоило ему миновать их, как один с ухмылкой повернулся к другому.

— Гляди-ка, нынче ночью Клорис в кустах наткнулся на калинкса!

Занялся холодный, точно прогоревший костер, рассвет, и Звезда подернулась пеплом.

С ледяными глазами Лики остановилась у ворот Дворца Мира.

Как она и думала, железная колесница стояла немного поодаль на белой дороге, ожидая ее. Все окутывала полупрозрачная пелена тумана, и колесница точно вырастала из него, тяжелая и черная, как застарелый гнев. Она положила руку на поручень и подняла глаза. Он научился управлять своей упряжкой одной левой рукой. Должно быть, это было очень нелегко.

— Как видишь, твой постреленок-посыльный отыскал меня, — сказал он. — Похоже, теперь тебе, на свой женский лад, хочется навредить Ральднору из Сара так же сильно, как и мне. Я так и знал, что мой час придет.

— Тогда я могу сказать тебе кое-что, что обрадует тебя, Ригон. После этого я выхожу из игры. — Она взглянула на свою руку, лежащую на поручне, потом снова подняла глаза. — Твой враг провел эту ночь с принцессой Астарис.

Шрам на щеке Ригона, казалось, блеснул. Гримаса не то боли, не то свирепой радости исказила его черты.

— Ты соображаешь, что сказала, женщина? Ты говоришь правду или то, что хочет твой гнусный язык?

— Правду. Неужели я осмелилась бы произнести подобное обвинение, если бы это было не так?

— Я припоминаю, — сказал Ригон. — Он и в Абиссе не вылезал из постелей разных шлюх. Похоже, он и здесь не утратил этой привычки.

— Я уже давно начала подозревать, что между ними что-то есть, — продолжила Лики, и ее глаза злобно сверкнули. — Вчера к нам пришел нищий, выпрашивая хлеба. Он был немым, и она случайно услышала об этом. Велела мне привести его, а потом отослала меня. Это было до того, как за ней пришел эскорт королевы, чтобы отвести ее во Дворец. Когда на закате она ушла с ними, то оставила всех фрейлин там, чтобы они позаботились о ее нарядах и драгоценностях. Это показалось нам необычным, но она всегда странная. Я не задумывалась об этом, пока не узнала, что немой оборванец пришел сюда в полночь и увел с собой Ральднора, как мы решили, в какое-нибудь любовное гнездышко.

— Какая же ты все-таки ревнивая сучка, Лики. Боги покарают тебя за это. — Он ухмыльнулся ей. — А теперь ты отправишься с мной и расскажешь все это лорду Катаосу.

Перепуганная, она рванулась прочь от коляски.

— Я же сказала, что с меня довольно.

— А я сказал, нет.

Она бросилась было бежать, охваченная внезапной паникой, но он легко ухватил ее за руку и дернул к себе. Украшенный драгоценными камнями гребень вывалился из ее прически, упав на дорогу.

Колесница, качнувшись, пришла в движение, и пламенеющие небеса понеслись в противоположную сторону.

Они добрались до виллы Катаоса, каменно-неподвижной над спящим еще городом, ранним утром.

Ригон дернул поводья, останавливая колесницу, и стреножил скакунов. За все это время он оглянулся на нее всего раз.

— Жди здесь. Если убежишь, я разыщу тебя, а я могу быть очень настойчивым.

Он прошел сквозь узкую калитку в стене, и дверца захлопнулась.

Она не осмелилась убежать, хотя ждать ей пришлось довольно долго. Она слишком хорошо помнила воспаленный шрам, вспыхнувшей собственной багровой жизнью. В конце концов она открыла вделанное в браслет круглое зеркальце и попыталась привести в порядок лицо. Потерянный гребень стоил уйму денег; вне сомнения,  какой-нибудь вор отыщет его и будет вне себя от радости.

Наконец слуга в желтой ливрее Катаоса открыл дверцу и поманил ее. Она пошла вслед за ним по роскошным комнатам, пока не очутилась перед Катаосом, от которого ее отделяло несколько ярдов ледяного мрамора.

Он был совершенно бесстрастным, как и обычно, но слева от него стоял Ригон, явно вне себя от нетерпения.

— Ну что, мадам. — Холодность Катаоса была полной противоположностью безумному возбуждению человека, стоявшего рядом с ним. — Я слышал забавную историю. Полагаю, вы были любовницей Ральднора.