— Как он выглядел? — поспешно спросил Бэленджер.
— Я его не видела.
— Как это?..
— Все переговоры мы вели по телефону. Контракт он прислал по электронной почте. Чек оказался в полном порядке. Я получила гарантийный депозит, сумму за аренду и больше ни о чем не волновалась. Ведь я же ничего не подозревала, хотя и проверила, кто владел домом в начале восьмидесятых. Виктор Эванс. Человека, с которым я заключила контракт, звали Филип Эванс. Фамилия одна и та же. Так что у меня не было никаких сомнений в законности всего этого. — Она вынула из сумочки ключ, досадливо поморщилась и вновь посмотрела на красовавшиеся над дверью дыры. — Это же исторический район! Боюсь, что для оплаты ремонта гарантийного депозита не хватит.
Женщина отперла дверь.
— Подождите здесь, — сказал Ортега.
— Но я должна убедиться, что они не испортили ничего другого внутри.
— Сначала мы удостоверимся, что там никого нет.
Ортега, Бэленджер и Кокрэн вошли в дом. В вестибюле пахло затхлостью.
— Здесь стояла тренога, — сообщил Бэленджер. — На ней был закреплен плакат с портретом профессора.
Они прошли по коридору. Старинных фотографий с видами Грамерси-парка на стенах не оказалось.
— Лекция проходила здесь. — Бэленджер указал направо.
Они вошли в длинный зал. Складных кресел тоже не было. Как и фотографий, гардин, кафедры, экрана и столов для кофе, чая и сэндвичей.
Ортега осторожно приоткрыл дверь в дальнем конце комнаты и выглянул.
— Никого.
Бэленджер внимательно вслушивался в тишину, стоявшую в здании, потом крикнул:
— Аманда!
Эхо разнеслось по коридорам и замерло. Никто не ответил.
Потирая предплечье, он вернулся в коридор и посмотрел на лестницу. Ступеньки, покрытые темной ковровой дорожкой, вели во мрак.
— Аманда! — И опять ответа не последовало.
Бэленджер шагнул на заскрипевшую лестницу.
— Я пойду с тобой, — сказал Кокрэн.
— Лучше пропустите вперед меня, — вмешался Ортега.
— Я знаю, как себя вести, — ответил Бэленджер. — Сам служил в полиции.
— Разве вы вооружены?
— Нет.
— Шеф Кокрэн?
— Я не в своем районе. Поэтому не взял оружие.
— Значит, спорить не о чем. Я пойду первым.
Поднявшись по лестнице, Ортега заглянул в мрачную комнату и двинулся дальше по коридору.
Бэленджер вошел в помещение. На полу лежал ковер, по отпечаткам на котором можно было узнать, где прежде стояли кровать, комод и кресло. Дверь стенного шкафа распахнулась, показав пару плечиков, висевших на перекладине.
Во второй комнате оказались две пустые упаковочные коробки.
На третьем этаже они обнаружили только еще несколько плечиков и сверток пузырчатого упаковочного пластика.
Ортега открыл последнюю дверь.
— Чердак.
Несколько секунд все трое стояли не шевелясь, затем собрались с духом и поднялись по узким ступенькам, скрипевшим куда сильнее, чем главная лестница. Бэленджер шел следом за Ортегой. От пыли щекотало в носу. За собой он слышал шаги Кокрэна.
Через грязное оконное стекло с трудом пробивался солнечный свет. Наклонный потолок оказался таким низким, что Бэленджеру пришлось пригнуться. На неровном полу из сосновых досок лежал видавший виды спортивный мат.
— Когда-то здесь, наверно, жили слуги.
— На пещеру похоже, — отозвался Ортега. — Спорить могу, дети обожали здесь играть.
— А что это в углу? — ткнул пальцем Кокрэн.
— Коробки с какими-то компакт-дисками, — ответил Бэленджер.
Ортега вынул из кармана пиджака резиновые перчатки, надел их, наклонился и поднял с пола две коробочки.
— Это не музыка. Видеоигры. Об этой я никогда не слышал, а вторая — «Grand Theft Auto (Великий автоугонщик)». Мои дети страшно увлекаются ею. Я им запрещаю. Куда это годится! Дети копа забавляются играми, в которых угоняют машины и избивают проституток. Хотя они, конечно же, продолжают играть так, чтобы я не знал. — Ортега открыл по очереди обе коробки. — Ничего удивительного, что их тут бросили. Дисков-то нету.
Предплечье Бэленджера продолжало зудеть. Болтовня спутников нисколько не успокаивала его.