Гномы и люди убивали из страсти — гнева, страха или ревности, — но эльфы обычно делали это совершенно хладнокровно. Чужая смерть была результатом обдуманного решения, а не реакцией на какое-либо действие или слова убитого. В хрониках эльфов записаны были случаи, когда они убивали всех до единого людей и гномов при обнаружении каких-нибудь новых территорий или для того, чтобы защитить земли, хранить которые эльфы считали своим долгом.
— Когда было принято решение спасти уцелевшие в мире книги, — сказал Саэрит, — и для создания Хранилища для них был выбран этот остров, с просьбой об участии в общем деле обратились ко всем расам. Гномы согласились стать стражниками Библиотеки и защищать библиотекарей, книги и тех, кто поселится на землях вокруг Библиотеки. Эльфы послали своих представителей следить за здешней флорой и фауной и создали чудовищ, поселившихся в Кровавом море. Люди пришли на остров, чтобы стать моряками, охранять воды Кровавого моря и вести торговлю и разведку, чтобы существование Хранилища Всех Известных Знаний оставалось тайной для остального мира.
В зале воцарилась тишина.
— Двеллерам же вменялось только сохранять тайну Библиотеки. Также двеллеры, жившие здесь от щедрот острова, должны были позволить своим детям обучаться чтению, чтобы они служили определенный срок в Хранилище Всех Известных Знаний.
— И лопали в три горла, — осуждающе уронил один из людей-моряков.
Это замечание было встречено общим смехом, но Джаг различил в нем также гнев и вражду.
— Однако с течением лет, — продолжил эльф, — все меньше двеллеров отправлялись на службу в Библиотеку. Всех детей по-прежнему учили читать, но постепенно в библиотекари стали отдавать только одного ребенка из семьи. Потом изменился и срок службы, так что эти единственные представители семей стали служить в три раза меньше, чем было предписано вначале.
— У нас своя жизнь, — заявил Броккл. — Нашего вни мания требуют многие вещи. Нам надо делами заниматься.
От нас слишком многого требовали. Это вечное чтение...
Он сокрушенно покачал головой. — Какой, по-вашему, от него толк?
— Довольно! — резко прервал его Саэрит.
Броккл ухватился за стойку перил, хотя для этого ему пришлось встать на цыпочки.
— Нам от столького пришлось отказаться...
Эльф, не произнося более ни слова, одним движением наложил на тетиву стрелу и выстрелил. Оперенная голубовато-пурпурными соколиными перьями стрела впилась в дубовые перила всего в паре дюймов от длинного носа Броккла.
У Джага перехватило дыхание. Если бы стрелок промахнулся хоть немного, стрела вонзилась бы прямо в лицо торговцу.
— Довольно лжи и неискренних жалоб, — отрезал Саэрит. — В действительности ваш народ мало от чего отказался. Вам всегда отдавали больше, чем требовали взамен. Ваших предков поселили в самом безопасном месте в мире, тогда как другие народы в это время вели смертельное сражение с полчищами гоблинов.
— Все, что нам дали, — это роскошная тюрьма, — пискнул кто-то из двеллеров.
— Откуда вам знать, что такое тюрьма, — с горечью ответил эльф. — Большинство членов моего братства никогда не видели никакой земли, кроме этой, никаких животных, кроме тех, о которых мы здесь заботимся. — Он вздохнул. — Это не тюрьма для двеллера, но для эльфа, рожденного с жаждой странствий и стремлением повидать весь мир, это на самом деле настоящее узилище.
— Никто вас не просил здесь оставаться, — крикнул один из двеллеров.
— Нет, нас попросили об этом, — сказал Саэрит. — Мы поклялись, что братство Сокола и другие братства эльфов останутся здесь, чтобы наблюдать за природой острова и защищать его. Мы связаны той же клятвой, что и гномы и люди, и умеем, в отличие от некоторых, ценить свои слова.
Слушая речь эльфийского стражника, Джаг вдруг осознал, чем на самом деле пожертвовали эльфы, чтобы выполнить свое обещание. Гномы и люди тоже много отдали, но они могли поступить на службу на корабль и покидать время от времени остров.
Эльфам это было недоступно.
— Стражники нашего братства, — сказал Саэрит, — всю свою жизнь учатся, как заботиться об этой земле. Они не ведут переговоры о том, чтобы уменьшить время службы или увильнуть от долга. Когда на Библиотеку напали, эльфы братства Сокола пролили кровь, чтобы не дать беде, обрушившейся на Библиотеку, спуститься с гор. В то время как мало кто из вас вылез из теплых постелей, чтобы защищать Библиотеку.
Обвинение тяжело упало во внезапно затихший зал.
— Мы не бойцы, — промямлил наконец Дилуидди после неловкой паузы. — Мы не обучены сражаться...
— Я знаю об этом, — уронил эльф. — Я видел лица павших бойцов; много дней после битвы я хоронил их, и среди них были люди, гномы и эльфы.
— Нет, там и двеллеры тоже были, — вставил Эролг, — но все сплошь библиотекари.
Гордость, на мгновение вспыхнувшую в душе Джага, быстро сменили грусть и боль. Пусть библиотекари заслужили уважение этих признанных воинов, но они слишком дорогую цену за него заплатили.
— Вы, двеллеры, — сказал Саэрит, — сократили время своей службы в Библиотеке. Из-за этого эгоизма на приведение книг в порядок потребовалось значительно больше времени. Было сделано меньше копий, и сейчас, когда столько книг потеряно, последствия этого станут еще более непоправимыми. Кроме того, поскольку вы мало времени посвящали делу, к которому были приставлены, прочитанных книг оказалось куда меньше, чем следует, и будет куда меньше, соответственно, известно о навсегда потерянных книгах. Ваши дети, конечно, умеют читать — но не более того. Почти ни у кого из них не возникло любви к порученному им делу. Возможно, их научили технике чтения, но никого невозможно научить стремлению хорошо выполнять свое дело.
— Вы-то, небось, своих детей читать не учите, — встрял в разговор Броккл.
— Я их этому научил, — ответил эльф.
Зал наполнило гудение озадаченных голосов; Джаг заметил, что даже Великого магистра это заявление удивило.
— Все эльфы Рассветных Пустошей умеют читать, — добавил Саэрит.
— Вы слишком много на себя берете, — заявил Дилуидди. — Чтение — дело двеллеров.
— Нет, — возразил эльф. — Дело двеллеров — заботиться о Библиотеке и изучать хранящиеся в ней книги. Это ваш долг. А вы не соответствуете ожиданиям тех, кто создал это место. — Он помедлил. — Вот поэтому я и начал учить эльфийских стражников на острове читать.
— Чтобы заменить нас? — осведомился Броккл.
— Если понадобится.
Из рядов двеллеров послышались возмущенные крики.
Джаг был ошеломлен. Как это эльфы сумели научиться читать, а никто этого не заметил? И потом, если эльфы умеют читать, может, они еще и писать умеют?
— Стражники под моим руководством не просто изучают природу острова, — сказал Саэрит, — но и постигают азы взаимодействия всего живого. Но я не останавливаюсь на этом. Я убеждаю их изучать и сам остров. Мои стражники должны знать, где растут полезные и вредные растения, где какие животные обитают. Для этого они должны снова и снова обходить и исследовать каждую пядь территории острова.
— Точно, — произнес один из человеческих капитанов, — вот и я учу всех своих ребят делать все на корабле своими руками. Они, если что, запросто сами новое судно построить могут.
— А мы все время упражняемся в боевом искусстве, чтобы быть готовыми к встрече с любым врагом, — сказал, вставая, Эролг. — У нас каждый воин на многое способен. А если придется, наши жены и дочери встанут в сражении рядом с нами.
— И вы, — не скрывая сарказма, заметил Саэрит, — еще смеете заявлять Великому магистру Фонарщику, что больше не будете служить Библиотеке и не собираетесь помогать ему ее восстанавливать. — Он покачал головой. — За последние годы ваша рождаемость превысила предписанные размеры. Количество двеллеров продолжает быстро расти, что угрожает равновесию, которое издавна сложилось на острове.