Артур очень хотел рассказать Оле, и ему было стыдно за то, что он скрывал от неё столь важный факт.
«Решено! ‒ пронеслось в голове Артура. ‒ Как только приеду домой, сразу позвоню Оле, и скажу, что есть важный разговор… А! Твою-же мать!» Стиснув зубы, и вспомнив, что убил телефон Оли, Артур решил, что можно выйти из автобуса, и сказать ей прямо. Но он уехал довольно далеко от пляжа, потому было поздно.
С сожалением взглянув окно, Артур решил, что расскажет ей как-нибудь в другой раз.
Он приехал на нужную остановку, и добрался до дома. Много времени в одиночестве провести не удалось, и весьма скоро следом пришла Оля, всё так же пребывавшая в дурном расположении духа.
‒ Ты как? ‒ не удержавшись, спросил Артур.
‒ Кушать хочешь? ‒ вопросом на вопрос ответила Оля.
‒ Да, ‒ с улыбкой произнёс Артур. ‒ С утра не ел.
‒ Я приготовлю тогда. И еще…
Оля подошла к Артуру, и, прижавшись к нему, виновато произнесла:
Артур крепко обнял Олю, чувствуя разливающееся в груди тепло. Вот что ему в ней очень нравилось, так это то, что она с готовностью признавала ошибки. Никогда ему ещё не приходилось просить прощения за то, в чём он не виноват.
Она ушла на кухню, и Артур пошёл следом. Кухня была не самая большая, но и не сказать, что тесная. На стене висел плазменный телевизор, а в центре комнаты стоял стеклянный стол.
‒ Слушай, мне так лень готовить… Давай лучше суши закажем? ‒ попросила Оля, с отвращением покосившись на посуду.
Артур кивнул. Они сделали заказ, и через час курьер привёз его. Артур взял в руки тёплые коробочки, став сверлить их голодным взглядом. В животе тут же заурчало, а в голове появились красочные картинки предстоящего пира. Аппетитный запах запечённых роллов тут же заполнил ноздри, заставляя реагировать слюнные железы. «Как же я голоден!»
Они накрыли на стол. Артур палочками подцепил ролл, окунул в приправу, и, закинув его в рот, стал с аппетитом разжёвывать, чувствуя, как по языку растекается солёный соевый соус. Как же это было вкусно! Больше всего Артур любил японскую кухню, и заказывал что-то оттуда при первой возможности, ни разу своего не упуская.
Оля включила телевизор, и пробубнила:
‒ Подожди меня, ну. Ешь как слон. Мне ничего не останется.
На экране была телестудия. За столом сидела грудастая привлекательная женщина.
‒ Куратовские учения считаются одними из самых масштабных в истории страны, ‒ говорила она.
В телевизоре показывали военную технику, как наземную, так и воздушную, показывали идущих с оружием солдат, и военных корреспондентов. Пару раз на экране появлялись трехмерные схемы Куратовска, вокруг которого была возведена высокая стена.
‒ Это еще что? ‒ спросил Андрей.
Оля приложила палец к губам.
‒ Уже третьи сутки под Куратовском моделируется развёртывание войск в случае наступления вражеского военно-морского флота. ВС РФ практикуют ускоренную фортификацию города, и учатся максимально быстро превращать небольшой город в военную базу.
Небо над плацдармом было затянуто хмурыми серыми облаками. Крепкий майор, с мужественной квадратной челюстью и шрамом под глазом, разглядывал сотни бойцов, вытянувшихся перед ним в струнку.
‒ Р-р-равняйсь! Смир-р-рна! ‒ крикнул майор Котов. ‒ Здравия желаю, бойцы!
‒ Здравия желаем товарищ майор! ‒ хором ответили солдаты.
‒ Вольно. У вас был тяжёлый месяц! Всем хочется отдохнуть, сходить погулять, повидаться с семьями, и я в том числе! ‒ продолжил Котов. ‒ Но обо всём этом придётся забыть на какое-то время!
Майор почувствовал, что в строю может зародиться недовольный возглас, но никто не посмел и пикнуть. Все знали Котова как доброго мужика, но, тем не менее, нрав у него был вспыльчивый. С ним уже сталкивался рядовой Дмитрий Барыгин, которого в роте называли просто Барыга, что немного его обижало. Служил он уже третий год, в составе 17-ого Мотострелкового батальона пехотинцем.
‒ По любому куда-нить отправит, ‒ шепнули на ухо Барыге. ‒ Как пить дать.
‒ Куда только вопрос… ‒ сказал Барыга, и тут же почувствовал боль от полученного подзатыльника.
‒ Хорош галдеть! ‒ прошипели у Барыги за спиной. ‒ Ещё не хватало из-за вас потом круги по плацу наматывать. Заткнитесь!
‒ Ы, ‒ оскалил зубы сосед Барыги, бегло обернувшись.
‒ Ты культяпками не размахивай, да? ‒ разозлился Барыга. ‒ Мы с тобой потом поговорим.