До сего момента Кэрол даже не догадывалась о том, как сильно ее собственное желание.
Теперь рассудок вдруг умолк, отступил перед наплывом новых, волнующих и острых ощущений, зарождающихся в глубинах ее естества и раскатывающихся по всему телу, до пяток и кончиков пальцев.
Кто мог подумать, что обнаженное мужское тело может быть таким соблазнительным? В нем таилась особенная красота, особенное совершенство — красота и совершенство боевого орудия, созданного природой для достижения самой главной на земле задачи. И еще оно обещало наслаждение.
Кэрол медленно поднялась, с восторгом упиваясь своей властью над Дереком, не отказывая себя в удовольствии продемонстрировать эту власть и в то же время подчиняясь пробудившемуся в ней и существующему помимо ее воли неодолимому желанию. Ее руки и губы творили чудеса, заставляя Дерека стонать, дрожать и замирать. Никогда прежде Кэрол не была так близка с мужчиной и никогда прежде не испытывала такого желания подчиняться и владеть. Если раньше у нее и были какие-то сомнения по поводу ее чувств к Дереку, то сейчас эти сомнения рассеялись полностью. Деловые отношения отступили далеко на задний план, а на передний вышли желание, страсть, вожделение. То, что она столь легко и быстро оказалась под властью этих неведомо откуда взявшихся сил, даже испугало Кэрол.
Стоило ей упустить инициативу, как Дерек воспользовался передышкой на все сто процентов. Конечно, Кэрол представляла, что происходит между мужчиной и женщиной за закрытой дверью спальни, но ее представления не выходили за рамки традиционного обольщения, неспешного и осторожного ознакомления и неторопливой прогулки к финальной сцене. То, что случилось здесь, в ванной, под хлещущими струями воды, скорее походило на бешеную гонку.
— Что ты делаешь со мной? Почему я так хочу тебя? — прошептала Кэрол и снова вскрикнула от немыслимого наслаждения.
Вцепившись в волосы Дерека, Кэрол закрыла глаза и полностью отдалась нарастающему ритму движения, подстраиваясь под него, приближая финал чудесного слияния.
Они вместе достигли пика наслаждения и, соединившись в крике, застыли на гребне вознесшейся к небесам волны.
Постепенно туман перед глазами рассеялся, и Кэрол вернулась в реальный мир. Осторожно, боясь упасть, она опустила ноги, все еще обнимая Дерека за шею.
Дерек протянул руку и повернул ручку крана, потом, не отпуская Кэрол, толкнул ногой дверь и вышел из ванной.
— Надо взять за привычку принимать только такой душ.
— Каждый день, — добавила она.
— Подумай, какая экономия на воде.
— Тетя Джулиана была бы довольна.
Он усмехнулся и, опустив ее на кровать, лег рядом. Кэрол погладила его по щеке. Сейчас, когда Дерек улыбался, она вдруг поняла, что все возможно, что впереди у них может быть все, что каждый день может заканчиваться таким вот душем. Мечта? Фантазия? Ну и пусть.
Сейчас Кэрол не хотелось думать ни о чем. Есть вещи, которые лучше принимать как данность и просто наслаждаться ими.
9
Едва открыв глаза, Дерек сразу же зажмурился от потока яркого солнечного света, бьющего в окно спальни. Приподнявшись на локте, он посмотрел на свернувшуюся рядом Кэрол, убрал с ее лица растрепавшиеся пряди и поцеловал в щеку.
Длинные ресницы дрогнули, она посмотрела на него и сонно улыбнулась. Они спали не более трех или четырех часов, но Дерек не чувствовал усталости.
— Доброе утро.
— Утро? Еще так рано?
— Начало десятого. Боже, какая ты красивая.
Кэрол застонала и закрыла лицо руками.
— Не смотри на меня.
Он наклонился и принялся целовать ее пальцы.
— Я не шучу. Ты действительно прекрасна.
— Дерек… — Она посмотрела на него очень серьезно. — Этой ночью…
— Да? Что? — Дерек перешел к шее Кэрол, покрывая ее все более горячими, все более настойчивыми поцелуями.
— Мы… мы были вместе, как муж и жена. Но мы же не притворялись, верно?
— Не знаю, как ты, но я не притворялся.
Она покраснела и уткнулась в его плечо.
— Я тоже. Все было по-настоящему и… замечательно. Ты ни о чем не сожалеешь?
— Нет.
Дерек хотел произнести это шутливо, но получилось серьезно. Он сказал правду. Никогда в жизни он не занимался любовью с женщиной так, чтобы не сожалеть об этом на следующее утро, а поэтому всегда старался не задерживаться в постели. Страсть проходила, оставляя чувство вины — ведь перспективы настоящих отношений для него не существовало.
С Кэрол все было по-другому. Ни смущения, ни неловкости, ни сожаления. Дерек мог лежать в ее постели, ходить с ней в кино, проводить вечера перед телевизором, засыпать и просыпаться, держа ее в своих объятиях.
То, чего он всегда опасался, чего избегал, произошло. Его сердце принадлежало женщине, но Дерек не чувствовал утраты. Сердце билось там же, где и всегда, только, может быть, учащеннее, сильнее, настойчивее, разрушая тот панцирь, который так долго его защищал.
— Я приготовлю завтрак, а ты еще полежи.
Какие будут пожелания?
— Тост, — пробормотала она. — И кофе. Никаких ирландских завтраков.
Дерек наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Хорошо. Тост и кофе.
Он натянул джинсы и рубашку. Может быть, ему и не следовало входить вчера в ванную, но его привела туда неодолимая сила, которой можно сопротивляться, но которая в итоге всегда берет верх. Еще тогда, когда они поцеловались в первый раз, он понял, что все придет именно к этому. В Кэрол было что-то такое, что заставляло его забыть все страхи. Рядом с ней он чувствовал себя в полной безопасности и одновременно терял контроль над собой. Прежде с ним ничего такого не происходило.